Пугачев, в один день занимаясь охотою, и когда прочие обедали, то севши на траву, с своим другом завел разговор о славе и средствах приобресть ее. «Слава, — говорил ему его друг, — есть прекрасной идол, которого все обожают, но каждый из сих обожателей одевает ее по своему произволению; начиная с монарха до нас, которые будучи погребены в сем мрачном подземелье живем ни подданными, ни свободными, — все ищут славы. Ты, может быть, думаешь, что говоря таким образом, я шучу над тобою? Но будь уверен, что слава, которой алчем и мы, не имеющие ни отечества, ни родителей, и никаких соотношений, которые соединяют людей, во всем сходна с того славою, за которою гоняются завоеватели и государи. Посмотри на европейских монархов, и на азиатских бонзов; хотя все они не иное что, как обманщики и лицемеры, однако ж почитают себя советниками и любимцами Божества. Чем более глупый и нелепый их фанатизм делает их для людей бесполезными или опасными, тем более они стараются надевать маску совершенной святости и высочайшего совершенства набожных тунеядцев. С другой стороны, брось свой взор на сих энтузиастов, гоняющихся за славою, лучшие ее лавры предоставлены для завоевателей. Миролюбивый государь, сколько бы добродетелен ни был, с трудом находит себе место в истории, а слава завоевателей состоит в том, чтобы приводить всех в страх и ужас; такова и наша слава.
«Но защищать свое отечество, — говорил Пугачев, гораздо славнее, нежели быть разбойником, так как ты и я». «В этом то ты и ошибаешся, — прервал речь его друг, — это менее заключает в себе опасности, ты полагаешь опасность подобно мне не в смерти, но в стыде наказаний, на которые мы столь варварски осуждаемся».
«Таким образом, выключая один только сей пункт, если есть слава: то как для солдата, так и для разбойника есть одинакова. Пролей ты всю свою кровь для защищения отечества; но будь уверен, что ничего не получишь. Замешанный в толпе рабов, ты проведешь всю свою жизнь в неизвестности; подобно разбойнику, которой с оружием в руках находит смерть среди поприща разбоев. Все славные твои дела, вся твоя ревность, причитается тому, кто повелевает; таким образом, солдат пожинает лавры, а украшается ими один Генерал».