Генерал-майор Александр Леонтьевич Ларионов в 1773—1774 годах служил в Казани оберкригскомиссаром, ведал интендантским обеспечением гарнизонных команд Казанской и Оренбургской губерний. В конце января 1774 вызвался командовать Казанским уланским корпусом, сформированным на средства местного дворянства и предназначавшимся для содействия регулярным армейским командам в подавлении Пугачевского восстания. 6 февраля корпус Ларионова, подкрепленный командами армейской пехоты и кавалерии, выступил из Казани и направился по Ново-Московской дороге к Кичуевскому фельдшанцу, чтобы следовать оттуда к Оренбургу, куда продвигался авангардный корпус генерала П.М. Голицына. Однако в начале марта задание было изменено — форсированным маршем отправиться на помощь Уфе, блокированной отрядами атамана И.Н. Зарубина-Чики.
Следуя через Заинск, Мензелинск и Нагайбакскую крепость, корпус Ларионова к середине марта вышел к Бакалинской крепости. Командующий карательными войсками генерал-аншеф А.И. Бибиков, недовольный медленными действиями своего «братца» (троюродного брата) Ларионова, отозвал его к себе в Бугульму, а на его место определил более опытного и энергичного военачальника — подполковника И.И. Михельсона.
После смерти Бибикова (9 апреля 1774 года) Ларионов вернулся в Казань, где занялся прежними обязанностями по управлению делами кригс-комиссариатской конторы. 1 июля 1774 он обратился к казанскому губернатору Я.Л. Бранту со служебной запиской, в которой, успокаивая губернатора, писал, что тому-де не следует опасаться нападения «толпы» Пугачева на Казань, так как укрепления города достаточно прочны и надежны, чтобы успешно отразить покушения даже более сильного неприятеля. 3 июля Ларионов уехал «по крайней надобности» из Казани в Москву, получив разрешение на отпуск, а десять дней спустя, 12 июля, войско Пугачева штурмом овладело Казанью.
Ларионов упоминается Пушкиным в архивных заготовках к «Истории Пугачева» и в тексте самой «Истории».