Простой дворянский переворот

Но был добрый этот самый простофиля —
Захотел издать Указ про изобилье...
Только стул подобных дел не терпел:
Как тряхнет — и, ясно, тот не усидел...

(В. Высоцкий)

Императрица Елизавета I была бездетной. Однако наследники-то все равно нужны. И Елизавета объявила наследником своего племянника Карла Петера Ульриха, который, крестившись в православие, стал Петром Федоровичем. А затем подыскала ему и невесту — Софию Августу Фредерику Анхальт-Цербстскую, она стала Екатериной Алексеевной. Есть версия, что Елизавета собиралась использовать супругов исключительно как «производителей» — для рождения наследника, — а потом передать ему власть. Так же, как это впоследствии собиралась сделать Екатерина. Может так, а может и нет. Но в 1762 году императрица скоропостижно скончалась в возрасте 53 лет. На престоле оказался Петр III. После этого и по 1917 год в России правила Гольштейн-Готторпская династия, которую почему-то называют Романовыми.

Оценки деятельности Петра III очень разные. Екатерининские вельможи вылили на него множество грязи. Что понятно — надо же как-то оправдать дворцовый переворот, да еще отягощенный темной историей смерти свергнутого государя. (Был он убит или нет — историки спорят, но впечатление-то все одно некрасивое). Впоследствии Екатерина сделалась культовой фигурой — так что оценка ее мужа не менялась. В советское время историки повторяли то же, видимо, просто по инерции. В новое время появилось много публикаций об «оболганном Петре III», в которых он предстает чуть ли не как идеал правителя. Оно и понятно. Как проще всего «разоблачать мифы?» Вывернуть их наизнанку.

На самом-то деле давать оценку царствованию Петра III непросто — хотя бы потому, что на троне он находился всего семь месяцев. Как-то проявить себя за такое время трудно. Так что можно говорить лишь о тенденциях.

Более всего упрекают Петра Федоровича за Указ «О даровании вольности и свободы всему российскому дворянству». В самом деле, этот законодательный акт освободил дворян от всех обязанностей, оставив им только ну очень большие права и прежде всего — право владения людьми. Однако стоит рассмотреть этот Указ в контексте других. Складывается впечатление, что Петр III взял курс на общую либерализацию общественной жизни. Так, он упразднил Тайную канцелярию, тогдашнюю спецслужбу с огромными правами. Прекратил преследование старообрядцев. Отменил практику «приписки» крестьян к заводам — самую тяжелую и ненавистную форму крепостного рабства.

Хотя одновременно Петр III указывал в одном из своих манифестов: «Намерены мы помещиков при их имениях и владениях ненарушимо сохранять, а крестьян в должном им повиновении содержать». Так что утверждения, что император хотел ликвидировать крепостное право, не соответствуют действительности.

«Государственный аппарат, привыкший за двадцать лет спокойного елизаветинского царствования к неторопливому и размеренному течению дел, скрипел и раскачивался под воздействием непривычного несбалансированного управления. Император нередко принимал важнейшие решения под воздействием сиюминутного порыва, следствием чего были непродуманные мероприятия, необоснованность которых вскоре признавал и сам».

(А. Степанов)

А вот Екатерина, подтвердив дворянские вольности, остальные либеральные начинания свернула.

Так о расколе она говорила в Манифесте по поводу вступления на престол:

«Церковь наша греческая крайне уже подвержена оставалась последней своей опасности переменою древнего в России православия и принятием иноверного закона». Давление на старообрядцев началось по новому кругу. Была восстановлена и «приписка» к заводам. Эти самые приписные очень хорошо повеселились во времена пугачевщины. Они были, пожалуй, самыми жестокими из всех категорий бунтарей.

Стоит отметить и еще один шаг Петра III, который до сих пор вызывает споры. Дело в том, что в ходе Семилетней войны (1756—1783) русские войска захватили Восточную Пруссию. Елизавета I опубликовала указ, согласно которому эти земли переходили под руку Российской империи. Петр III все это «отыграл назад», вернув Восточную Пруссию Фридриху II. Считается — потому что являлся «фанатом» прусского императора. И многие, разумеется, Петра за это сильно ругают. В самом деле — ну не придурок ли?

Однако есть и иные мнения. То присоединение Восточной Пруссии ни в коем случае нельзя сравнивать со сталинским в 1945 году. После Второй мировой войны регион был поделен между СССР и Польшей без всяких условий. А большинство населения (которое осталось, многие при приближении советских войск подались в бега, а судьба беженцев в тогдашней Германии была незавидна) просто-напросто погрузили в вагоны и вывезли в Германию. В XVIII веке дело было совсем не так. Указ императрицы гарантировал полное сохранение всех существовавших там законов и структур местного самоуправления, даже собственная монета сохранялась. То есть так же, как впоследствии было в Царстве Польском и Княжестве Финляндском. Кроме того, регион оказывался с трех сторон окружен Речью Посполитой, делить которую пока что не собирались. Так что ряд историков задает вопрос — а нужно ли нам было такое счастье?

Хотя Петр III явно погорячился — он даже не сорвал с Фридриха II никакой контрибуции или каких-нибудь иных «пряников» — то есть пустил плоды победы псу под хвост. Что популярности ему не добавило.

Петр решился еще на один «страшный шаг», который его и погубил. Он хотел послать гвардию на войну! Гвардейцы не воевали аж со времен Петра I. Они привыкли, что их служба — это не слишком обременительная халява в сочетании с высоким общественным положением. А тут вот как — посылают заниматься тем, для чего и существуют офицеры, — то есть сражаться. Можно такое терпеть? Да ни в жизнь! И случился дворцовый переворот. Во время него Петр III, честно говоря, не проявил особых бойцовских качеств. Как известно, события застали его в Ораниенбауме. У него был шанс — отплыть в Кронштадт и попытаться закрепиться там. Кронштадт — крепость очень серьезная. А за кого бы пошла армия — большой вопрос, армейцы гвардейцев ненавидели. Но Петр III промешкал — и когда-таки ринулся на остров Котлин, было уже поздно. Пришлось подписать вот эту бумагу:

«В краткое время правительства моего самодержавного Российским государством самым делом узнал я тягость и бремя, силам моим несогласное, чтоб мне не токмо самодержавно, но и каким бы то ни было образом правительства владеть Российским государством. Почему и восчувствовал я внутреннюю оного перемену, наклоняющуюся к падению его целости и к преобретению себе вечного чрез то бесславия. Того ради, помыслив я сам в себе, беспристрастно и непринужденно чрез сие объявляю не токмо всему Российскому государству, но и целому свету торжественно, что я от правительства Российским государством на весь век мой отрицаюся... в чем клятву мою чистосердечно пред богом и всецелым светом приношу нелицемерно, все сие отрицание написав моею собственной рукой. Июня 29 дня, 1762 года».

Кстати, переворот обернулся в Питере грандиозной пьянкой — в кабаках всем наливали бесплатно. Подобные мероприятия императрица устраивала в продолжение всего царствования.

Темная история смерти Петра III привела к тому, что официально об этом старались говорить поменьше. Что порождало разные домыслы. И тут еще история с похоронами.

Петр Федорович был похоронен 8 июля 1762 года в Александро-Невской лавре, без всяких почестей. Екатерина на похоронах не присутствовала. Это породило очень много вопросов и, соответственно, слухов. Благо людям было с чем сравнивать — похороны Елизаветы I прошли совсем недавно.

Данные обстоятельства во многом способствовали мнению, что «государь жив». Чем и воспользовались многие самозванцы. В том числе и Пугачев.