I
Весь край был наводнен повстанческими отрядами. Действия некоторых из них были настолько решительны, что многие купцы и дворяне Тамбовского и Рязанского уездов бежали в Москву. Тамбов и Рязань были объявлены на осадном положении. Повстанческие отряды действовали в Воронежской губернии и появлялись даже в Московской. Но большинство этих отрядов, оторванных от основных сил крестьянской армии, потерпело поражение от правительственных войск.
5 августа Главная армия во главе с Пугачевым под звон колоколов торжественно вступила в Петровск, гарнизон которого добровольно сдался повстанцам.
В Петровске к войскам повстанцев присоединилось более 300 солдат гарнизона и 60 донских казаков.
Емельян Иванович очень обрадовался приходу своих земляков. Он принял их ласково, разрешил заходить к нему в палатку утром и вечером и выдал им денежное жалованье: старшинам по 20, а казакам по 12 рублей. Сотника Ивана Мелихова и хорунжего Калабродова, пожалованного позже в полковники, Пугачев наградил медалями.
Пугачев не стал задерживаться в Петровске. В тот же день во главе четырехтысячного отряда с 13 орудиями он направился к Саратову. Пугачев стремился к своей заветной цели — поднять на восстание донских казаков и с новыми силами идти на Москву. Вождю восставшего крестьянства казалось, что он правильно поступил, повернув свои войска на Дон. Емельян Иванович спешил в родные края.
Не доезжая до Саратова, он решил навестить свою жену и детей, которые от самой Казани ехали следом за отрядом.
— Что ты, Дмитриевна, думаешь обо мне? — обратился Емельян Иванович к своей жене, зайдя к ней в палатку.
— Да что думать, — ответила Софья Дмитриевна, — буде не отопрешься, так я твоя жена, а вот это — твои дети.
— Это правда, я не отпираюсь от вас, только слушай, Дмитриевна, что я тебе скажу: теперь ко мне пристали наши донские казаки и хотят у меня служить, так я тебе приказываю: неравно между ними случатся знакомые, не называй меня Пугачевым.:. Сказывай, что твоего мужа в суде замучили до смерти... И сказывайся, что жена Пугачева, да не сказывайся, что моя, и не говори, что я — Пугачев.
Пугачев приближался к Саратову. Среди дворян и купцов Саратова поднялась паника. Однако комендант города полковник Бошняк решил город не сдавать. Навстречу повстанцам он выслал отряд в 400 человек под командованием майора Семанжа, а сам с отрядом в 180 солдат и 30 офицеров занял оборону вдоль городского вала. 150 вооруженных временных казаков обороняли подступы к городу от Соколовой горы до укрепленного вала.
Отойдя от Саратова версты на две, майор Семанж выслал вперед разъезд из 70—80 волжских казаков. Вся эта команда перешла на сторону повстанцев.
6 августа утром повстанцы стали подходить к Саратову. Пугачев остановился в трех верстах от города на Соколовой горе.
Комендант Саратова неоднократно приказывал гарнизону не вступать в переговоры с повстанцами и оборонять город, однако саратовцы начали переговоры с Пугачевым, послав к нему своего представителя — купца Федора Кобякова. Узнав о начавшихся переговорах, полковник Бошняк приказал открыть огонь. В ответ на это повстанцы открыли огонь по городу из 8 орудий, установленных на Соколовой горе. При первых же выстрелах жители начали переходить на сторону восставших. В это время от Пугачева вернулся Кобяков с манифестом, в котором содержалось требование добровольно сдать город. Полковник Бошняк, не читая, разорвал манифест Пугачева и потребовал ареста Кобякова. Но его никто уже не слушал. На сторону Пугачева перешел прапорщик Григорий Соснин с 12 канонирами. Их примеру последовали 357 солдат с двумя офицерами. Полковник Бошняк приказал командиру Саратовского батальона майору Салманову усилить огонь по повстанцам, но Салманов1 вместе с солдатами ушел на Соколову гору к Пугачеву. Полковник Бошняк с 40 солдатами и 26 офицерами бежал в Царицын.
Донской казак в бою. С гравюры Лежена
Войдя в город, Пугачев приказал открыть хлебные амбары. 137 750 пудов муки и много овса было роздано бесплатно саратовской бедноте. Из тюрьмы были освобождены все колодники. Полковником Пугачев назначил купца Я. Уфимцева.
Пугачев направился в загородную слободу Улеши, которая находилась на берегу Волги. Здесь он принял у жителей Саратова присягу. После этого Емельян Иванович обратился к саратовцам с речью:
— Я ваш законный император. Жена моя увлеклась на сторону дворян, и я поклялся истребить их всех до единого. Они склонили ее, чтобы всех вас отдать им в рабство, но я этому воспротивился. Я скрылся в воронежских лесах, вышел оттуда для освобождения отечества от врагов и на защиту вольности, драгоценной для всякого русского. Ступайте, живите и наслаждайтесь ею.
Затем были прочитаны два указа. В одном из них Пугачев обещал всем свободу, избавление от денежных податей и рекрутских наборов.
— Мы вашему величеству служить готовы! — кричали обрадованные саратовцы.
— У меня пеших казаков много, а лошадей нет, — сказал Пугачев.
— У нас, батюшка, есть два табуна лошадей, — крикнули саратовские казаки. — Мы тотчас велим пригнать их.
Вскоре лошади были пригнаны.
В Саратове к Пугачеву присоединилось 100 бурлаков, захвативших на Волге судно с деньгами и серебряной посудой. Здесь же с Пугачевым соединились отряд яицкого казака Ходина, состоявший из 700 заводских и помещичьих крестьян, и украинцы под командованием М. Гузенко.
Захватив 5 пушек и 27 789 рублей, Пугачев 9 августа оставил Саратов и пошел вниз по Волге.
Пугачев одерживал одну победу за другой. Он с головокружительной быстротой двигался на юг — на Дон.
По этому поводу Александр Сергеевич Пушкин писал: «Пугачев бежал, но бегство его казалось нашествием... Возмущение переходило от одной деревни к другой, от провинции к провинции».
Однако в целом крестьянская война вступила в тяжелую полосу, пошла на спад. Покинув Урал, Пугачев, во-первых, лишился башкирских джигитов и работных людей, не пошедших за ним в Поволжье, во-вторых оказался изолированным от уральских заводов — важной военно-технической, артиллерийской базы. Даже внешний вид Главной армии изменился намного. Ее организованную часть составляли только казаки — ядро повстанческого войска. Но они не могли уже поддерживать дисциплину и порядок в многотысячной армии, которая состояла главным образом из недавно влившихся в нее помещичьих и государственных крестьян, дворовых людей, колодников, вооруженных чем попало и безоружных.
II
Под Саратовом Пугачев выделил из Главной армии четыре больших отряда, которые, идя разными дорогами, должны были вступить в пределы Войска Донского. Двигаясь по берегам Медведицы, Иловли и Хопра, они должны были занять слободу Краснояровку, станицы Березовскую, Малодельскую, Орловскую, Раздорскую и направиться к станице Етеревской. После занятия Царицына Пугачев должен был соединиться с этими отрядами и поднять на восстание все Войско Донское.
Пугачев приближался к родному Дону!
Как его примет донское казачество? Не встретит ли он знакомых? не выдадут ли его и не пропадет ли начатое дело?
Эти мысли волновали предводителя крестьянской войны.
Но как бы то ни было, Пугачев надеялся поднять на восстание донских казаков и затем снова двинуться в глубь России.
11 августа армия Пугачева вошла в Дмитриевск (Камышин), где к ней присоединилось 600 украинских и волжских казаков.
15 августа Пугачев решил послать «именной указ» Войску Донскому и призвать его принять участие в крестьянской войне.
Пугачев посылал также в ближайшие станицы своих представителей с «именными указами», в которых волжские казаки призывались к «царской службе». Волжские казаки встретили Пугачева с развернутыми знаменами и хлебом-солью.
Получив известие, что повстанцы достигли области Войска Донского, атаман Луковкин с отрядом в 550 казаков двинулся против повстанцев. Он встретился в армией Пугачева в станицах Етеревской и Малодельской, но эта стычка не изменила направления движения основных сил повстанцев, которые в это время приближались к станицам Караваевской и Балыклеевской. Все встречавшиеся на пути волжские казаки присоединялись к Пугачеву.
Комендант Царицына полковник Цыплетев выслал навстречу повстанцам полковника князя Дундукова с 6000 калмыков и 1-ю легкую полевую команду майора Дица с 7 полевыми орудиями. На этот отряд была возложена задача не пропустить войска повстанцев к Дону. Правительственные войска расположились на реке Пролейке.
Тут неожиданно для командиров обеих сторон состоялось братание казаков. Донские казаки прискакали к яицким казакам Пугачева и стали «просить от государя манифест». По приказанию Пугачева Творогов составил манифест. Два калмыка, служившие у Пугачева, отвезли его манифест донским казакам.
Утром 16 августа повстанцы начали наступление. Стремительным натиском им удалось отрезать легкую полевую команду от калмыков и казаков и ворваться в их боевой порядок. Правительственные войска потерпели полное поражение. Полковник князь Дундуков бежал с поля боя. Калмыки, солдаты и 1100 донских казаков перешли на сторону повстанцев. Из них Пугачев создал специальную команду и назвал ее Донским полком.
Калмыки. С гравюры Гейслера
В сражении на реке Пролейке повстанцы одержали свою последнюю победу.
17 августа повстанцы заняли Дубовку — административный центр Волжского казачьего войска. Здесь к ним присоединился трехтысячный отряд калмыков.
Через три дня Пугачев вышел из Дубовки по направлению к Царицыну, чтобы овладеть этим важнейшим стратегическим пунктом, закрывавшим дорогу на Дон.
Гарнизон Царицына состоял из четырех рот, команды полковника Бошняка, бежавшего из Саратова, и 300 вооруженных жителей. Местные власти принимали срочные меры для укрепления обороны. Из служилых казаков были сформированы и отправлены в Царицын четыре полка. Кроме того, на Дону находились корпус генерал-майора И.В. Багратиона и Московский кавалерийский легион.
Комендант Царицына полковник Цыплетев, боясь, что повстанцы могут напасть на город с реки, установил четыре батареи на берегу Волги и две на судах. В Царицын прибыли остатки разбитых отрядов полковников Кутейникова и Луковкина.
Радостное известие о победе повстанцев на реке Пролейке облетело Царицын. Горожане и солдаты отказывались возводить укрепления.
— Напрасно трудитесь, скоро все достанется батюшке, — сказал один из канониров строившим укрепления.
Не надеясь на свой гарнизон, полковник Цыплетев обратился за помощью к донцам и к астраханскому губернатору генералу Кречетникову, который сам принимал деятельные меры по усилению обороны Астрахани.
21 августа Главная армия в количестве 8000 человек подошла к Царицыну.
Шесть артиллерийских батарей, одна из которых была 12-орудийная, открыли огонь по городу.
В это время Пугачев получил сообщение о приближении корпуса полковника Михельсона. Не решаясь вести бой на два фронта, Пугачев обошел Царицын и двинулся вниз по Волге. Здесь его покинули казаки и калмыки.
На следующий день полковник Михельсон вступил в Царицын.
III
Вечером 24 августа Пугачев остановился около завода купца Сальникова, не доезжая нескольких верст до деревни Черный яр.
Здесь 25 августа на Главную армию напал корпус полковника Михельсона. Повстанцы выставили в одну линию все свои 24 орудия, за ними расположили пехоту. При приближении правительственных войск Пугачев приказал открыть огонь из всех орудий и под прикрытием огня артиллерии двинул вперед пехоту. Михельсон построил свои войска в боевой порядок: в центре стала пехота, на правом фланге полк чугуевских, а на левом — полк донских казаков.
Несмотря на сильный артиллерийский огонь повстанцев, чугуевские и донские казаки по приказанию Михельсона бросились в атаку на пехоту повстанцев. Плохо вооруженная и необученная, она не смогла отразить нападение кавалерии и отступила...
В этом бою Пугачев потерпел крупное поражение. Потери были велики: около 2000 убитыми, 6000 пленными и вся артиллерия. В плен попали и дочери Пугачева — Аграфена и Христина. Был убит советник Пугачева Андрей Овчинников.
Но Пугачев еще не потерял надежду восстановить силы и продолжить борьбу. У села Городища (в 12 верстах от Царицына) остатки разбитого отряда в количестве 150 человек, главным образом яицкие казаки, переправились на левый берег Волги. Вместе с Пугачевым ехали его жена и сын Трофим.
Пугачев собрал казаков и сказал им:
— Пойдемте в Сибирь и там наберем новую армию.
— Там делать нам нечего и воевать полно, — сказали казаки.
— Так пойдемте на Нижне-Яицкую дистанцию, заберем там всех людей и лошадей и приступим к Гурьеву, — стал уговаривать казаков Пугачев.
Однако казаки и на это не согласились. Они настаивали на том, чтобы идти к рекам Большой Узень и Малый Узень, где можно пока скрыться.
Пугачев вынужден был согласиться. Когда прибыли на Узени, решили разведать, что делается в Яицком городке.
Закованный в кандалы Пугачев в Яицком городке. С гравюры XVIII века
Казаки разыскали двух старцев-отшельников.
— В Яицком городке казни никакой нет, многих, кто раскаивается, из тюрьмы освободили, но так стали поступать очень недавно, а прежде было очень строго, — сообщили старцы.
Казаки, не доверяя им, послали в городок узнать, точно ли прощают всех, кто сам сдается. Посланцы возвратились и подтвердили слова старцев. После этого несколько казаков составили заговор: они договорились связать и выдать Пугачева правительству и тем заслужить себе прощение.
Спустя некоторое время у повстанцев кончился хлеб. Пугачев приказал оседлать лошадь и намеревался сам ехать за хлебом. За ним последовало человек тридцать казаков. Среди них были Чумаков, Творогов, Федульев и другие.
Проехав версты три, Чумаков обратился к Пугачеву:
— Как, батюшка, дальше быть, куда нам ехать?
— О чем ты спрашиваешь? — удивленно поднял брови Пугачев и добавил: — Ведь у нас же выдумано, куда ехать, — на форпосты и к Гурьеву...
— Нет, государь! Теперь не прогневайся, — угрюмо возразил Чумаков, — полно нам кровь человеческую проливать! Пора прийти в раскаяние; Когда ты точно царь, так поедем с нами в Яицкий городок и там нас и себя оправь.
— Нет, на Яик я не пойду, — твердо заявил Пугачев, — а лучше пойдемте назад, да станем пробираться в Москву.
— Воля твоя, государь, но тому не быть! — решительно сказал Чумаков. — Изволь-ка с себя снять шашку и патронницу. Уж мы тебя не упустим, а повезем в городок силой, и там за нас отвечай!
Чумаков приказал казаку Ивану Бурнову снять саблю с Пугачева.
— Я казаку снять с себя шашку не дам, сие бесчестно! — крикнул Пугачев.
Сам снял саблю и отдал ее в руки полковнику Федульеву. Арестованного заговорщики повезли обратно, к остальным казакам.
Когда приехали на место стоянки, Пугачев попытался скрыться, однако Творогов его догнал, и заговорщики, сбросив Пугачева с лошади, скрутили ему руки.
— Как вы можете связать государя! — закричал Пугачев. — За меня еще Павел Петрович вступится!
Пугачева развязали, но посадили его на самую плохую лошадь, чтобы он не мог ускакать.
Симбирск. С гравюры XVIII века
Казаки тотчас уехали с Узеней. Около речки Болыкту остановились обедать. Пугачев свободно расхаживал среди казаков. Он подошел к казаку Моденову и сказал ему что-то на ухо. Моденов и многие другие рядовые казаки и башкирский старшина Кинзя Арсланов были против заговора и желали продолжать борьбу.
— Господа казаки! — закричал Пугачев, схватив саблю Моденова. — Послужите вы мне верно, свяжите всех старшин!
Пугачев бросился на Чумакова. Все казаки вскочили. Федульев и Чумаков обнажили сабли и бросились на Пугачева. Заговорщики действовали быстро и энергично. Пугачева прижали к земле, скрутили ему руки назад и связали веревкой. Моденова чуть было не зарубили. Кинзя Арсланов и не согласные с заговорщиками казаки скрылись.
Пугачева повезли в Яицкий городок.
14 сентября 1774 года Пугачев увидел знакомые очертания крепости. Это был Бударинский форпост. Отсюда он ровно год назад начал свой победный путь.
На второй день Пугачев был доставлен в Яицкий городок. Член следственной комиссии капитан-поручик Савва Маврин снял с него первый допрос.
Вскоре Пугачева, закованного в ручные и ножные кандалы, заключили в деревянную клетку. Под конвоем двух рот пехоты, при двух орудиях и двух сотнях казаков генерал-поручик А.В. Суворов повез его в Симбирск.
1 октября 1774 года Пугачева привезли в Симбирск.
2 октября граф П.И. Панин стал допрашивать Пугачева.
— Кто ты такой? — обратился он к пленнику.
— Емельян Иванов сын, Пугачев, — отвечал смелый человек.
— Как же смел ты, вор, назваться государем? — продолжал Панин.
— Я не ворон, — заявил Пугачев, играя словами, — я вороненок, а ворон-то еще летает.
Даже в этой обстановке, уже будучи в плену у своих заклятых врагов, Емельян Иванович Пугачев проявил стойкость духа и несокрушимую веру в силу народа, в его борьбу за лучшее будущее.
Взбешенный граф изо всех сил ударил по лицу закованного в цепи Пугачева и в ярости вырвал у него клок бороды. Лицо Пугачева было залито кровью.
После этого Пугачева заковали в еще более тяжелые ручные и ножные кандалы и приковали цепью к стене. В таком состоянии Пугачев находился несколько дней.
Правительство не решалось отправить Пугачева из Симбирска в Москву без сильной охраны. Оно принимало срочные меры, чтобы обезопасить путь. Только после того, как по всей дороге от Симбирска до Москвы были расставлены войска, Пугачева, его жену и сына повезли в столицу.
Примечания
1. А.М. Салманов потом попал в плен к карателям. Военный суд лишил его чинов и дворянства и сослал на каторжные работы в Таганрог.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |