Приложение III

Изъ дѣла, находящагося въ архивѣ военнаго министерства (въ Москвѣ), видно, что въ концѣ 1786 года въ Тобольской губерніи явился новый самозванецъ. Это былъ нѣкто Петръ Хрипуновъ (онъ же и Головенко), находившійся нѣкогда атаманомъ въ шайкахъ Пугачева. Наряженное по этому случаю слѣдствіе (подъ руководствомъ генералъ-майора Федцова) обнаружило, что этотъ Хрипуновъ разглашалъ многимъ мѣстнымъ обывателямъ «о бывшемъ императорѣ Петрѣ, будто оный живъ, а изъ нихъ (обывателей) нѣкоторые подавали ему совѣтъ къ возмущенію и побуждали его принять на себя имя самозванца». Такими оговорами, посредствомъ которыхъ Хрипуновъ разчитывалъ, вѣроятно, протянуть слѣдствіе, онъ запутывалъ большое количество людей изъ ближнихъ и дальнихъ мѣстъ; однако, доносилъ (31-го октября 1786 г.) тобольскій намѣстникъ, генералъ Огаревъ, «изъ всѣхъ обстоятельствъ не видится никакого сумнительнаго случая». Главными сообщниками его были крестьяне Борцовъ и Пургинъ, изъ коихъ первый хотѣлъ составлять ложные манифесты съ объявленіемъ въ нихъ освобожденія отъ всякихъ податей на 9 лѣтъ (донесеніе отъ 12-го января 1787 г.), а Пургинъ — набирать изъ бѣглыхъ и бродягъ шайку, которую онъ предполагалъ довести численностію до 500 человѣкъ. Эти два человѣка, какъ оказалось по слѣдствію (донесеніе отъ 29-го ноября того же года), были подстрекателями самого Хрипунова, который является какъ бы ихъ орудіемъ. Но какъ настоящій случай не имѣлъ никакихъ важныхъ послѣдствій, то императрица не желала ни оглашать его, ни слишкомъ строго карать виновныхъ. Генералъ-прокуроръ объявилъ Огареву высочайшее повелѣніе, по которому двумъ арестованнымъ участникамъ Хрипунова, рекруту Незамаеву и казакамъ Ѳедорову и Резанцеву сдѣланы «подтвержденія», послѣ чего они были освобождены; драгунъ Сибирскаго полка, Гавриловскій_г уличенный въ подговорѣ своихъ однополчанъ къ содѣйствію самозванцу, отправленъ подъ команду надежнаго эскадроннаго командира; Хрипуновъ же, безъ всякаго наказанія, посланъ въ рабочій домъ. Къ удивленію, въ этомъ нелѣпомъ дѣлѣ оказались замѣшанными два офицера: Сибирскаго драгунскаго полка прапорщикъ Александръ Меньшиковъ и Петропавловскаго гарнизоннаго батальйона секундъ-майоръ Соколовъ. Первый изъ нихъ былъ разжалованъ въ рядовые до выслуги, а взятыя имъ съ крестьянъ деньги 24 р. велѣно взыскать съ него; къ чему были приговорены Борцовъ и Пургинъ, а также майоръ Соколовъ, и въ чемъ именно состояла вина послѣдняго, изъ дѣла не видно.