27) О начальных злодействах Яицких казаков и самозванца Пугачева выше сего в первой части показано. Здесь следует описание Оренбургской осады начавшейся октября 5 числа 1773 года и продолжавшейся (как ниже в седьмой части показано будет) по 23 число марта 1774 года.1
Предозначенного, то есть 5 числа октября, по полуночи в 11 часу (день сей был субботний), злодей Пугачев со всем своим бунтовщичьим скопищем поднялся от Бердовской слободы и от реки Сакмары, и перешед в виду из города к реке Сакмаре на казачьи луга, расположился он подле имеющегося тут озера лагерем (расстоянием от города в 5 верстах или и меньше). Довольно приметно было, что намерение злодеево стремилось завладеть имевшеюся за городом Егорьевскою казачьего слободою, которой жило подошло с правой стороны на выезд из города почти к самому городскому валу и к главной соборной церкви, что было б к великой опасности города; но в рассуждении того, жителям оной слободы до прихода еще злодейского, приказано со всеми их пожитками перебраться в город, а в приближение злодеев, чтоб они в сих пустых домах засесться и укрепиться не могли, по совету лучших городских жителей, всё оное жило выжжено, а чрез то и сделана с сей стороны свободная оборона пушками; а дабы злодеи в близость города не шли, для того выпалено в них с городского отсель вала из пушек ядрами и картечами 88 зарядов, и брошены три бомбы тридцати-фунтовые, из-за чего они переходом своим чрез Сырть и стали от города несколько отдаляться, да и спустились ущельями на луга, о коих выше сего означено.2
28) В воскресенье, то есть 6 числа, по полуночи в 12 часу, в рассуждении того, что самозванец Пугачев начал заготовленные около города Оренбурга к наступающей зиме сена жечь, выслан был, к отвращению того, для атаки его Пугачева корпус, состоящий в 1500 человеках регулярных и нерегулярных людей с пристойным числом артиллерии, под предводительством легкой полевой команды премьер-маиора Наумова, который, будучи в виду у неприятеля, перестреливался часа с два, а напоследок, якобы увидя он Наумов в подчиненных своих робость и страх, принужден, ретироваться в город без всякого урона. С городской стены выпалено против злодеев ядрами и картечами 15, да в поле на сражении (которое происходило в виду с городского вала) 43, итого 58 зарядов; тридцатифунтовых бомб брошено 5. При чем из злодейской толпы убит выстрелом один вахмистр. 7 числа, в 11 и 12 часах по полудни, злодейскою Пугачева толпою город, а днем сего ж числа, посланные из города за фуражем команды были атакованы; однако та толпа возвратилась в лагерь свой с неудачею. Выпалено было по ней с городовой стены 234 заряда. Сего ж 7 числа, в рассуждении неприятельских действий, находящимся в Киргиз-кайсацкой степи по тракту из Оренбурга к Илецкой Защите на Донгузском и Элшанском уметах командирам предложено, чтоб они со всею их командою и артиллериею переехали в ту Защиту, а к киргиз-кайсацкому Айчувак-Салтану, который находился от Оренбурга в близости, писано, чтоб он, по обещанию своему, людьми своими учинил помощь; но он не только не исполнил, но и ответу не дал.
29) На 8 число ночью, в 11 часу после полудня, был от злодейской толпы к городу приступ, но возвратились они назад с неудачею. Выпалено в них с городских валов ядрами и картечами 30 зарядов; а ночью атакованы были посланные за фуражем команды, но без удачи ж. Сего ж числа поутру посланною из города командою, состоящею из полевых драгунов, здешних и яицких казаков в числе 300 человек, поймано на той стороне Яика около Менового двора и в нем самом из показанной злодейской толпы разъезжавших там для грабежа оставших на Меновом дворе купеческих вещей, от яицких и илецких казаков сущих злодеев 7 человек, взятых в Татищевой крепости по разбитии оной и имевшегося там воинского корпуса гарнизонных солдат 41, здешних и крепостных казаков и после захваченных в разных местах разночинцев 68, итого 116 человек. На 9-е число в ночи было спокойно, а поутру подъезжали из изменнической толпы по той стороне Яика реки к мосту; а после половины дня с той стороны, где форштате (то есть, вышеозначенная казацкая слобода), было из оной толпы немалое людство, подъезжало к городу, но ни с чем отъехало. Выпалено в них с городской стены из пушек ядрами и картечами 53 заряда; хотя сего 9 числа, по причине усмотренного во время бывшей 8 числа выключки авантажа и точно открывшегося намерения Пугачева, и рассуждено было сей день, предписанный корпусу для атаки злодеев, выехать; но, к крайнему-де сожалению, от обер-коменданта г. губернатору рапортовано: якобы всех командированных в том корпусе регулярных и нерегулярных команд командиры, пришед к нему, представили, будто бы они в подчиненных своих слышат роптание и великую робость и страх, и к выходу-де против изменнической толпы отзыв невозможностию, зачем-де принуждено было в рассуждении могущих произойти вредных следствий остановиться в городе в одном оборонительном состоянии, — и того ж 9 числа, чрез нарочного курьера, государственной Военной коллегии донесть, с испрошением, как возможно скорее, о присылке войска и хороших командиров в предварение дальнейшего вреда и государственного предосуждения.
30) На 10-е число в ночи сперва в исходе 8-го, а потом в 12 часу по полудни, город со всех сторон злодейскою толпою был окружен; но как в той толпе люди были большею частию из разных народов и в таком количестве, что здешний корпус людством хотя и меньше, но качеством военных людей превосходил, то, не упуская возможных способов, командиры предписанного корпуса довольно были увещаемы, дабы они постарались ту толпу атаковать и разбить, по которому увещеванию, якобы одумавшись, они и представили себя готовыми к той атаке; а каким образом оную учинить о том предводителю сего корпуса, маиору Наумову, предписание учинено, с тем, чтоб по оному поступить. 12 числа поутру между тем же Озерной дистанции коменданту, бригадиру Корфу, предложено, дабы он, собрав всех на его дистанции находящихся регулярных и нерегулярных людей, артиллерию с ее припасами и денежную казну в одну Озерную крепость, а прочую тягость оставя в крепостях под смотрением некоторого числа верных людей, сам с собранным им до того корпусом, взяв с собою артиллерию с ее припасами надлежащее число, в самоскорейшем времени шел для поисков сюда.
31) Вышеозначенные 5, 6, 7, 8, 9 и 10 число внесены к журналу г. губернатора, не переменяя нигде существа оного; но они могут еще несколько изъяснены и пополнены быть приватными по очевидному примечанию и по вероятным известиям учиненным, и был журнал его превосходительства, как то и в нем самом значится, учинен по одним происходившим в канцелярии его письменным делам, в которые многих нужных примечаний не вошло, употребляя оный журнал основанием каждое число, или как к лучшему признается, намерен и впредь приличное из оных записок вносить, дабы через то описание сие для будущих времен сделать полнее.
Вышепоказанную загородную казачью слободу еще до прихода самозванца Пугачева упразднить рассуждено и строение оной со всеми тамошних жителей пожитками в город перевозить велено, и хотя несколько дворов было уже сломано, но обыватели бывшие тут пожитки свои все вывезли сами и в городе уже жили. Но сломка дворов неведомо за каким обстоятельством была остановлена. А как 5 числа злодей Пугачев с толпою своею показался против города и стремился к сему валу, откуда, ежели б он или часть его сообщничеств тут засели, опасно было великого вреда, ибо оная слобода, с выезда из города к Сакмарскому городу на правой стороне имевшаяся, была почти подле самого городского вала: того ради, по многом представлении г. губернатору, она зажжена, и часа через три, кроме немногих дворов, вся в пепел обращена, осталось малое число изб, но и те, кроме одного двора (против самой Егорьевской церкви), выжжены, чрез что с сей стороны и сделана свободная оборона городу; с того ж самого времени и весь уже вал с наружной стороны рва начали обносить рогатками, коих прежде не было, и ров вкруг города имевшийся, начали вычищать, ибо оный так завален был песком и глиною, что кроме тех мест, где каменная стена, везде на верховых лошадях в самый город въезжать было можно; расположась же оный злодей в том своем лагере, каждый день, вместо утренней и вечерней такты, делал по одному пушечному выстрелу.
32) 6 числа высланная с маиором Наумовым команда артиллерии имела при себе только две или три легкие и небольшие пушки. Злодеи, усмотря на них высылку, все начали из лагеря своего выезжать против оной команды остатом малаявя в лагере пленных и безоруженных людей за небольшим присмотром. Вывезли они с собою 8 пушек, в том числе, по примечанию, были у них два единорога, из коих 4 орудия поставили они на Сырту близ одной лощины, которая служила к защищению бывших у пушек людей, а остальные имели они в долу под Сыртом, где был у них фронт; казалось, что всех во фронте стоявших и разъезжавших по степи было около 2000 человек. Они в исходе предполудня 11 часа наперед начали пушечную свою пальбу гранатами из единорогов, а из пушек ядрами и картечами, которая продолжалась с час. Всех их выстрелов сочтено (ибо то происходило в виду с городского вала) 185. От команды, высланной из города в те места, где злодейские пушки и толпы были, происходила частая ж пальба из имевшихся при ней пушек; но видя, что злодеи имели при себе больше пушек, а при команде заряды все стали быть расстрелены; то, не вступая вдаль к их лагерю, по приказу губернаторскому вся оная команда возвращена в город. Убит при сем случае, как выше значится, легкой полевой команды сержант Шкапский выстреленною из единорога гранатою, да ранено один солдат и несколько казаков. Выходцы от злодеев сказывали: ежели бы-де от высланной команды еще несколько продолжена была пушечная пальба, то б они, оставя пушки свои на месте, побежали в лагерь, ибо-де зарядов, а особливо ядер, у них оставалось уже малое число. Сего ж числа по полудни в исходе 11 часа, когда была великая ночная темнота, подтаща они в близость города одну или две пушки, сделали несколько выстрелов, так, что ядра их по средине города ложились. А между тем отважнейшие, подъезжая близко к городским валам, палили из ружьев, и причинили тревогу; но как с городских валов стали пушечную и ружейную пальбу производить, то в исходе 12 часа перестали они из пушек своих стрелять и отдалились от города, не сделав никакого вреда, кроме беспокойства тревогою.
Выбежавшие от них сказывали, яко бы чаяние их было во время тревоги быть в городе пожару, а между тем бы врываться им на вал и в городе; но сего по их желанию не сделалось.
33) В журнале губернатора показано, что 7 числа сего созваны были к нему в дом находящиеся в Оренбурге генералитетские чины, и некоторые штаб-офицеры для совета (между коих и я находился). Г. губернатор от каждого требовал мнения и особой подписки: атаковать ли еще злодея, или только оборонительно поступать, пока воинские команды будут умножены все (кроме одного губернаторского товарища, г. действительного статского советника Старого-Милюкова)? Рассуждая, усмотренное у злодеев людство, имеющуюся у него сильную артиллерию и дабы впредь могущею быть неудачею и утратою не привесть городских жителей в уныние и колебание, дали и подписали такое мнение, что до собрания команд и пока город по наружности его приведен будет в надлежащую безопасность, поступать оборонительно, чему тогда и сам губернатор согласовался. После полудня в 5 часу была с города пушечная пальба, по той причине, что некоторые злодейские партии устремились было на поехавших за сеном в числе 1108 подвод: при них была регулярная и нерегулярная команда с одною пушкою, из-за чего все без урона и возвратились в город. В ночи ж около 11 и 12 часов подбегали злодеи к Яицким воротам, отчего еще была тревога и пальба из пушек и из мелких орудий. Между тем во весь сей день и в ночи шел дождь. 8 числа в ночи около 11 и 12 часов небольшое число злодеев прокрадывалось к валу близ теплой соборной церкви, для чего и была перестрелка оружейная, а под горой, подле самой реки Яика, где во время злодейского уже прихода сделана батарея с четырьмя пушками, выпалено было из двух пушек.
34) Поутру 9 числа высланы были чрез мост за реку Яик фуражиры, из коих на поехавших вперед закравшиеся ночью на Меновом дворе злодеи напав, отхватили три или четыре телеги с людьми, между которыми увезен был Соляного правления писарь Полуворотов, который и находился в злодейском лагере октября по 21 число. А того числа, как ниже означено будет, спасся он уходом оттоль в город. Выше сего хотя и означено, что по содержанному в доме губернаторском 7 числа консилиуму, положено: дабы для показанных тут резонов поступать оборонительно, что и из журнала губернатора под сим числом (п. 33) усмотреть можно, ко слышно было, что был от него губернатора еще вчера наряд к выступлению для атакования злодеев в числе регулярных и нерегулярных людей 2000 человек; но поутру сей наряд неведомо для чего отменен, а учинен он следующего 12 числа, как о том под сим числом означено быть имеет. Того ж 9 числа, после полудня, по ложному разглашению, якобы за рекою Яиком идет из Красногорской крепости3 с командою бригадир Корф, или следуют наряженные в Оренбург башкирцы, и будто остановя на дороге, атаковали их злодеи. Наряжено и выслано было под видом встречи нескольких яицких и оренбургских казаков с каргалинскими татарами; но узнав, что оное разглашение несправедливо, приказано было оной команде напасть на одну толпу злодеев, усмотренную против Егорьевской церкви; но как при всей той из города высланной команде ни одной пушки отправлено не было, а злодеи, скопясь великим и едва не всем своим людством, вступили было с нею в сражение, имея при себе и пушки; а хотя по требованию из оной партии и посланы были туда две пушки, но так медлительно, что она принуждена была, не дождавшись пушек, отступить к городу, да и злодеи между тем разъехались к своему лагерю. При сем случае отхвачено от злодеев 5 человек, да столько ж убито на месте. С нашей стороны из Каргалинских татар отхвачено 3 человека и немногие были ранены. На 10-е число после полудня в 8 часу, в самую темноту, подбегали некоторые из злодеев к валу, и подтаща пушку к Егорьевской церкви, сделали из нее выстрел, отчего с валу пушечная и ружейная пальба началась и продолжалась с четверть часа; хотя и позатихло, но в полночь еще, по причине небольшего побега к валу, у теплой соборной церкви из двух пушек выпалено и несколько ружейных выстрелов учинено, а во всю сию ночь из пушек было 85 выстрелов. Еще вчера от губернатора дан был ордер, чтоб к 5 часу сего утра приготовить легкую полевую команду, прикомандировав к ней из гарнизонных солдат, дабы всех регулярных было до семи-сот, а с нерегулярными до двух тысяч человек и девять орудий артиллерии, в том числе два единорога и одна мортира, что всё около 10 часа и было к выступлению в совершенной готовности; но вся та команда, простояв в параде на сборном месте до 3 часа по полудни, паки распущена с приказом: завтра, то есть 11 числа, к выступлению быть в готовности; но и сего числа никакой высылки не было. В ночи хотя и было спокойно, однакож сожжено злодеями несколько кирпичных сараев, казенных и партикулярных, между городом и Маячною горою, от города в 2-х или 3 верстах; имевшихся в лагере злодейском примечено против прежнего меньше людства, а потому и догадывались, что разосланы от них куда-нибудь для добычи разные партии.4
35) 12-го числа, в следствие учиненного маиору Наумову 10 числа предписания, поутру, ввереный ему корпус с принадлежащим числом артиллерии выслан был и продолжался в поле при произведении с обеих сторон канонады до половины дня, то есть более четырех часов, но по причине той, что нерегулярные, находя себя в робости против артиллерии злодейской толпы, почти ничего не действовали, а стояли больше под защитою здешних пушек, и что та толпа, рассеявшись по степи кучами, весь тот корпус окружила было, сделав из регулярных карре, возвратился в город.
В отметке на сие число показано, что при сей атаке с городовой стены выпалено из пушек ядрами и картечами 134, на полевом сражении 499, итого 633 заряда, да бомб брошено 5; а из злодейской толпы рассеявшихся в разных местах пушечных выстрелов не только не меньше, но гораздо еще больше было, причем каков со здешней стороны урон приключился, о том приложен в конце журнала реестр (напротив-де того, и в изменнической толпе выходцы из оной здешние люди и пленники гораздо больше, нежели здешний урон, свидетельствует NN). По оному реестру показано: побитых регулярных и нерегулярных 22, ранено 31, злодеями захвачено 6, безъизвестно пропало 64.
К дополнению сего числа, из приватных записок и известий может вмещено быть следующее:
Вышеозначенная команда, выступя из города поутру в 9 часу, в 10-м заняла она против города те высоты, кои к способнейшему действию заступить ей надлежало. Но злодеи, как из приготовлений и расположения их примечено, о сей из города высылке заранее были уведомлены; ибо имели уже людей своих в некоторых буераках и долинах, так, что городской команде усмотреть их было не можно. Пушечная пальба с нашей стороны в том же 10 часу началась с хорошим успехом, ибо злодеи принуждены были занять себе место внизу под валом; но между тем низкими лощинами втащили они несколько пушек и на Сырть, сверх того завезено у них было несколько их и к стороне Бердской слободы, чего в городе прежде не знали, с намерением, дабы пушечную пальбу спереди и с тылу производить, но сии остановлены и не допущены были в близость высланной из города команды пушечными выстрелами с городских валов. С нашей стороны в коротком времени около 500 пушечных выстрелов учинено, и готовые при той команде отпущенные заряды все были употреблены, а затем в пальбе из пушек и сделалась перемежка. По докладу о том губернатору хотя и отпущено было из города еще потребное число зарядов;5 но как между тем сделалась дождливая с снегом погода, и затем пехотной команде и злодейскому лагерю подвигаться было неудобно, чего ради и послан от губернатора приказ возвращаться всем в город. В руки злодейские досталась одна телега, в которой лежало 17 заряженных бомб, по тому якобы случаю, что во время отступления к городу под оною телегою замялись лошади.
36) На 13 число в ночи и день сей было спокойно; на 14-е ночью было спокойно ж; а днем в виду из города разъезжало из злодейской толпы только 4 человека, из коих один ядром с валу убит. 15-го и 16 числа было спокойно. Но как злодейскою толпою заготовленные около Оренбурга сена́ почти все уже без остатка были пожжены, то имеющиеся здесь у воинских регулярных и нерегулярных служителей и у прочих обывателей худые и впредь к работе ненадежные лошади, для прокормления их, некоторые в Уфимской уезд, а другие на верхнюю Яицкую дистанцию и в Илецкую Защиту за надлежащим препровождением отправлены.6 А о рогатом и мелком скоте обывателям отдано на волю, держать ли его, или употреблять в пищу. 17 числа после полудня разъезжали злодеи около города кучами, и за посыланными из города фуражирами гонялись. В них выстрелено с городовой стены с ядрами 12 зарядов.
К дополнению из приватных записок и известий не принадлежит здесь более, как только сие, что 13 числа посыланные фуражиры в числе 2000 подвод все возвратились с сеном. 14 числа у Сакмарских ворот, по причине в малом людстве появившихся злодеев, учинен был пушечный выстрел, и видно было, что один из них убит, а бывшую под ним лошадь подхватя, товарищи его ускакали. 15-го посланы были команды за лесом и за лубками, чтоб землянки, подле самого вала для военных людей на валу расположенных и всегда тут находящихся, сделать прикрытие; ибо как сей, так и вчерашний день, были нарочитые уже морозы и на реке Яике появились ледяные закраины. На 16 число с вечера пошел снег, а к утру нанесло его столько, что начали на санях ездить. Сего ж числа выбежали из злодейского лагеря 4 человека из захваченных казаков, и одна канонерская жена оставила там малолетнего своего сына. Казаки объявили, что злодеи намерены стоять под городом до того времени, как будет в нем оскудение в хлебе и в пропитании, и тем принудить жителей к сдаче оного.7 17-го, злодеи отважились было нападать на бывший в прикрытии фуражиров конвой; но как при оном были две пушки, то по нескольких выстрелах, из оных городских валов отвалили они прочь и остановились против города на Маячной горе. Захвачено ими при сем случае из городских людей 4 человека, в том числе, как сказывали, 1 из лучших канонеров. С городового вала против злодеев выстрелено ядрами 12 зарядов.
37) 18 числа, вся злодейская толпа со всеми тягостями от реки Яика переследовала чрез Сырть к реке Сакмаре, и расположилась под Бердскою слободою близ летней Сакмарской дороги, и при самом том переследовании лагерь свой сожгла, а притом же и к городу не малыми кучами подбег чинили; но как под городом ничего сделать им не удалось, то, обежав они город, перекинулись на ту сторону реки Яика, и там напали на поехавших из города для фуражирования разного звания людей, из которых в город не явилось, видно что по причине оплошности конвойного офицера; злодеями убито и захвачено разночинцев некоторое число, да бывших в конвое ставропольских калмыков 120 человек, о коей оплошности над конвойным офицером определено исследовать и суд учинить. Против оной злодейской толпы выстрелено с городских валов ядрами и картечами 46 зарядов, да 4 бомбы кинуто.
Сие число по приватным запискам и известиям может еще дополнено быть следующим примечанием:
Поутру послано было за реку Яик фуражиров более тысячи подвод под прикрытием регулярной и нерегулярной команды с пушкою, которая команда расположена была против Менового двора, близ реки Яика, в виду с городского вала, в том месте, где прежде форпост стоял, а в 10-м часу пред полуднем выслана была из города казачья команда до 300 человек с пушками и с одною гаубицею, с тем только намерением, чтоб злодеев потревожить, от которой против их лагеря и против отводных их караулов учинено было несколько пушечных выстрелов, из-за чего все они и начали из лагеря своего выбираться, а между тем зажгли его в разных местах. И как тут навожено было ими сена не мало, и имевшиеся у них шалаши и балаганы для тепла покрыты были сеном же, то в самом скором времени великий пожар и дым тут сделался. Между тем обозы свои и артиллерию начали сини переправлять через Сырть, отдаляясь от города к Каргалинской слободе: но поднявшись на Сырть в такой дистанции, чтоб городские пушки доставать их не могли, потянулись они прямо к Бердской слободе, да и расположились они вновь лагерем между того слободою и Маячною горою под Сыртом, расстоянием от города пять или шесть верст; но так, что за горкою имеющийся тут лагерь их из города стал быть невиден. Видя сию в положении их злодейском перемену, надлежало было и отправленной для прикрытия фуражиров команде занятое против прежнего положения место переменить и податься вперед, так чтоб фуражиров закрыть и защищать было можно; но сего не сделано. А злодеи, перебираясь в оный свой лагерь и усмотря посланных за сеном, и что находящиеся впереди люди не имеют прикрытия, отрядили многих, для захвачивания их, которые перелезши чрез Яик за Маячною горою бродом, многим пересекли дорогу. Некоторые, впереди находившиеся, увидя, что нет способа возвращаться им в город, миновать тех злодеев, выпрягши лошадей и оставя с сеном телеги, поскакали верхами от города вдаль к Чернореченской крепости, и быв уже против оной, поворотили в Киргизскую степь, и оною заехав вдаль, под утро уже возвратились в город; другие, сделав из телег, навьюченных сеном, городок, хотели было тут отстреляться; но злодеи, притаща пушку, начали по них стрелять, и многих, кои не хотели им сдаться, на сем месте умертвили, а многих захватя, увезли в свой злодейский лагерь. А всех на-всё убитых и увезенных в злодейский лагерь и безъизвестно пропавших считали близ трех-сот человек. Из злодеев поймано при сем случае 3 человека, в том числе один яицкий казак, из самых главных злодеев, который был весьма пьян: прозванье его Изюмнин. Об нем сказывали, что во время переезда злодейского вновь в лагерь, подъезжал он ближе других к городу тихою ездою, а потому и признаваем был за выбегавшего из рук злодейских. Подъехав же за полверсты и подняв свою шапку на копийное древко, стал кричать: «Господа яицкие казаки! пора вам одуматься и служить государю Петру Федоровичу», и сие прокричав, опасаясь, чтоб его из пушки не убили, стал скакать кругами, и так отдалился от тогда к своим сообщникам.
38) На 19-е в ночи и сего числа было спокойно; 20 числа поутру, около города между Орских и Чернореченских ворот и по степи, рассеявшись, разъезжали злодеи кучами. С городового вала выпалено по них ядрами 7 зарядов. На 21-е число ночью и сей день было спокойно.
На 22-е в ночи было спокойно; а днем с начала 12 часа по полуночи вся злодейская толпа усиленным образом к городу, сперва между ворот Чернореченских и Сакмарских сзади и поделав батареи, с оных беспрерывно производила канонаду, и как с того места имеющимися здесь на городовой стене пушками и бросанием бомб сбито, то зашед уже с другой стороны и расположилась между Сакмарских и Орских ворот; и сделав под увалом батареи, производили беспрерывно ж канонаду, причем и с третьей стороны, то есть между Орских ворот и соборной церкви, немалыми кучами забегая, из пушек же в город стреляли, но и с оных сторон имеющеюся на городовой стене артиллериею и хорошим артиллерийских служителей старанием с большим уроном опрокинуты. Против оной злодейской толпы с городской стены из пушек с ядрами и картечами выстрелено 580 зарядов, да бомб брошено пудовых 4, тридцатифунтовых 24, и оная канонада продолжалась без мала 5 часов; а от того злодея, по примечанию, пушечных выстрелов было около тысячи, коими убитых оказалось на городовой стене татарин 1, да ранен солдат 1; а сверх того от многих выстрелов у 12-фунтовой пушки казенную часть разорвало и лафет расшибло, от чего у бывшего при оной артиллерии подпоручика Сысоева и канонера Прокофья Иванова левые ноги пополам перешибло, а канонера Плотникова до смерти убило.
39) К вышеписанным 18, 19, 20, 21 и 22-му числам из приватных записок более не служит, как следующее:
19 числа поутру из атакованных злодеями фуражиров, коих считали уже пропавшими, вышло близ 50 человек. Слышно было, что самозванец Пугачев, расположась около Бердской слободы, сообщникам своим для зимованья приказал делать землянки. Слышна была в злодейском лагере пушечная пальба, выстрелов до ста, а между тем была и ружейная; но для чего, о том известия не получено; ибо посыланные за ним, за расставленными около злодейского лагеря форпостами, близко и подъехать не могли. — 20-го числа поутру прежде обеден начали было злодеи из-под Маячной горы выезжать партиями в немалом людстве, и приближались к городу; но как сделано с вала выстрелов до 6 из пушек, то все они разбились врознь. Некоторые отважнейшие из них, скача на лошадях и подъезжая ближе к городу, кричали с визгом, чтоб выдан им был Мартюшка, то есть яицкий старшина Мартемьян Бородин; другие, но все будучи мертвецки пьяны, кричали, чтоб находящиеся в городе яицкие казаки ехали к ним вина пить, сказывая при том: «у нашего-де царя вина много»; напротив того, городские казаки кричали им, приманивая их ближе к пушкам, чтоб они и с царем своим приезжали в город обедать, а вина-де в городе больше. Однако пред полуднем в 11 часу перестали они разъезжать и кричать, а потом отъехали к своему лагерю. По примеченному в них сегоднишнему пьянству, догадывались в городе, что вчерашняя пушечная и ружейная пальба не для чего другого, как только в пьянстве и сумасбродстве была, что после и выбежавшие пленники подтвердили.
На 21 число перед утром выбежали из злодейского лагеря Соляного правления писарь Полуворотов, захваченный туда 9 числа (о коем выше сего упомянуто); да таможенный копиист Петр Каданцов, захваченный с прочими 19 числа; из коих писарь Полуворотов объявил следующее; будучи он в злодейском лагере, от находящихся в оном канонеров заверно слышал, что в бывшее 12 числа сражение у злодеев осталось не более 30 пушечных ядер, и ежели б де от высланной партии еще хотя немного продолжена была пальба из пушек, то б они принуждены были не только пальбу, но и вывезенные пушки покинуть; с ядрами-де стреляли они только с боку от урочища, называемого Красная Глина, а из поставленных в долу пушек палили уже они холостыми зарядами для одного вида. Из башкирцев-де при нем злодее находится ста три или четыре, а человек с тридцать лучших отпустил он в Башкирию, якобы для уговора и привода еще башкирцев; и хотя-де он накрепко подтверждал, чтоб они как можно скорее к нему были, но они представляли ему невозможность, сказывая, что башкирцы их живут в разноте и скоро собрать им их не можно. А калмыков при нем небольшое число; действуют и озорничают у него больше яицкие и илецкие казаки. А есть-де несколько и из оренбургских таких, кои почитают его за царя и ему с охотою служат. Всех же на-всё дельных и оружейных людей, признает он, было до 2000 человек; а если считать безоружейных и невольно у него находящихся, то наберется около 4000 или и более. Способствующих ему во всех его советах двое, из яицких казаков, из коих-де одному яицкое прозванье Чика, а другому имени он не знает. Третий был яицкий же казак Изюмкин; нотот, как выше значит, пойман и находится здесь в Оренбурге под караулом.8 Недавно-де вздумал он набирать себе, под именем гвардии, отборных людей из яицких казаков, чтоб их было до 100 человек, и намерен-де всем им сделать зеленые по казачью покрою кафтаны; не весьма давно собрав он самых лучших людей и лошадей велел им скакать взапуски, и кои лошади выпередили других, из тех самых лучших и резвых выбрал он 30 лошадей, и неведомо-де для чего, всегда содержит их на хорошем корму у себя. Некоторые-де из его сообщников разглашают, якобы цесаревич Павел Петрович для его встречи едет к нему и будто б уже в Казань с военными людьми (считая их 2000) сам он прибыл. А потому и проговаривает иногда оный самозванец, чтоб ему наскоро для встречи цесаревича съездить; провиант-де на всё его собрание подвозят к нему из тех мест, коими он завладел, да и продавать в лагере у себя не запрещает; скотины ж отогнанной из разных мест весьма у него много, которая-де вся содержится в Бердской слободе. Дважды представлен был он Полуворотов оному самозванцу; при первом случае спрашивал он его: какое укрепление имеет город, много ли пороху и снарядов? — Он ему ответствовал: что город весьма ныне укреплен, пушек и снарядов, также и военных людей тут много. Что-де выслушав, сказал он ему сии слова: поди, бог и государь тебя прощает. И приказал ему остричь волосы по казачьи, почему и обрезали их ему тот же час ножем. И так он отдан был в десяток находящемуся у него уряднику Колесову, который прежде бывал губернским подьячим, а за продерзость написан в солдаты, и ему Полуворотову был знаком, почему он и содержал его против других захваченных людей повыгоднее; да и сам с ним к уходу соглашался. Для ночлега имеет он злодей палатку и кибитку, с хутора советника Мясоедова увезенную, в которую-де никто к нему не входит, кроме вышеозначенных первенствующих у него двух человек, да жены покойного маиора Харлова, которую он, захватя в Татищевой крепости, при себе держит. Когда выходит из кибитки, то выносят ему из оной кресла, взятые из губернаторского хутора, на которые он садится, выслушивает и распоряжает всякие дела. Приходящие к нему кланялись ему в землю, целовали у него руку и называли его иногда ваше величество, а просто батюшко, заочно ж отцом. Рост его небольшой, лицо имеет смуглое и сухощавое, нос с горбом; а знаков он Полуворотов на лице его не приметил, кроме сего, что левый глаз щурит и часто им мигает. Волосы на голове черные, борода черная ж, но с небольшою сединою. Платье имеет: шубу плисовую малиновую, да и шаровары такие ж; шапку казачью. Речь его самая простая и наречия донских казаков; грамоте или очень мало, или ничего не знает. Пушечная-де и ружейная пальба, третьего-дня происходившая, была по причине молебна, при великом пьянстве. Поповскую ж должность отправляет у него неведомо какой дьякон, взятый с заводов; но сам-де он в церковь никогда не ходит.
40) На 22 число в ночи, после полуночи во 2-м часу, в Никольском приходе сделался было пожар, но в скорости утушен разломанием загоревшейся бани. С вечера ж выпущено из города окольными дорогами несколько уездных жителей, кои за скоростию ни к чему употреблены быть не могли, и с ними, за недостатком сена, отпущено до 1000 лошадей, коим сперва велено пробираться к русским жительствам по заяицкой степи.9 Около полудня, в начале 12 часа, во время бывшего в сей день великого тумана, подвезено было от злодеев к кирпичным сараям несколько пушек, и начали они с сей стороны пальбу делать, которую они непрестанно почти производили отселе до 3-го часа пополудни; а между тем стреляли они и против Орских ворот, так, что одна граната, брошенная от них из единорога, пала посредине Артиллерийского двора, но без действа, ибо заметана была землею и до разрыва не допущена. С городских валов встречали их также частыми выстрелами; а как они у кирпичных сараев (из коих не все еще были сломаны) начали скопляться кучами и усиливаться, то в те места, где они и пушки их стояли, кинули 3 или 4 бомбы, от которых с некоторым уроном все они разбежались врознь, оставя тут пушки, так что с полчаса никого людей при них не было; потом подъехав несколько с телегами и веревками, стащили оные пушки под увал и увезли. А затем никого уже у тех кирпичных сараев их не осталось; оставя ж оное место, со всеми пушками начали подвигаться к Сакмарским воротам, производя непрестанную пальбу так, что несколько ядер посреди города и далее по дворам и улицам ложилось (из коих одно 3-х-фунтовое и у меня посреди двора поднято), а у Петропавловской церкви близ оных ворот имеющиеся в углах не в одном месте кирпичи были выбиты; не меньше того палили и по них с крепости. Причем убитых у них людей и убегающих порожних лошадей не мало было примечено. Наконец, в исходе 4-го часа по полудни, подвинулись они к Егорьевской церкви и тут еще начали сильную пальбу из пушек своих производить, куда, для разогнании их куч и скопов, из города из пушек стреляли; а как кинули туда три бомбы, то оставя они и сие место, все разъехались врознь. Приметно было, что тут под двумя их пушками разбиты были лафеты, а после сведано было, что и один пороховой их ящик разбит, отчего все они отвалили в Берду. Сие их устремление продолжалось к городу близ пяти часов, но всё в отдалении, так чтоб ядра горизонтально из города пущаемые доставать их не могли, и они все свои выстрелы с низких мест делали вверх, почему они столь далеко, как выше значит, и падали. При последних своих выстрелах оставлены злодеями тела двух канонеров, кои потом посыланными из города подняты и погребены. Сказывали, что были они у них под неволею из захваченных ими людей; но сии тела от городских пушечных выстрелов найдены без голов, а признаны за канонеров потому, что они были в артиллерийских мундирах. По многочисленной стрельбе пушечной и по людству бывших при том злодеев, рассуждаемо было, что сие самозванцево на город устремление было так велико, каково он со всею силою сделать мог.10
41) 23-го, после половины дня, около вечера, из злодейской толпы немалое число проехало злодеев близ города против бывшего форштата на то место, где старый лагерь был. Выпалено по них с городского вала 2 заряда. 24, 25 и 26-го, кроме происходивших между разъездными стычек, как в ночное, так и в денное время было спокойно, 27-го поутру, выехав из оной изменнической толпы великое число конницы и рассыпавшись по степи с той стороны, где кирпичные сараи и кладбища имеются, подбегали к городу и с высланными из города казаками перестреливались с городового вала. Выпалено в них из пушек с ядрами 15 зарядов. 28 числа, после половины дня, усмотря те злодеи на той стороне выехавших из города фуражиров, прошли мимо города с той стороны, на которой форштат был, на старый свой лагерь и за реку Яик, откуда скоро возвратились с неудачею. С городовой стены выпалено в них с ядрами и картечами 34 заряда. На 29-е в ночи и день сей было спокойно. 30-го, поутру около обеда, из злодейской толпы многие партия разъезжали близ города по той же стороне, где форштат был. — 31 числа было спокойно.
42) К дополнению вышеозначенных по журналу губернаторской канцелярии описанных девяти чисел, то есть от 23 октября по 1-е число ноября из приватных записок может вмещено быть следующее:
23 числа перед утром выбежал из злодейского лагеря захваченный туда в последнем фуражировании соборный староста; перед вечером же слышна была в лагере ружейная стрельба. На 24 число ночью небольшое число злодеев подкрадывались к сделанному чрез реку Яик мосту, в намерении, чтоб оный разорвать, и два якоря, коими будары прикреплены, действительно отрубили, да и досок несколько разбросали; но, совершенного успеха не получа, как стали окликать, скрылись. Пред полуднем разъездными из города казаками пойман бывший в обществе с злодеями Чернореченский казак, который между прочего объявил, что положено у них завтрашний день еще покушение сделать на город. Пред вечером же оказалось: было оных злодеев немалое число, скопляющихся около Маячной горы, а потому и признавали намерение их в ночную темноту приближился к городу; но съехавшись они в одну кучу и постояв немного, неведомо зачем, все разъехались они опять к своему лагерю, оставя по высоким местам обыкновенные свои караулы. На 25 число в ночи хотя и чаятельно было подбегу их на город, однако ж оного не было. — 26 числа поутру начали было злодеи еще приближаться к городу великим людством и с пушками, в том намерении, по сказке выбежавших, чтоб всеми силами домогаться взять город и итти бы прямо к валу, имея впереди себя захваченных ими людей пешими, и хотя они нарочито уже близко к городу подошли, но не видя никакой пальбы из города (коей в том намерении не производили, чтоб подпустить их ближе к пушкам) и постояв в одной куче с четверть часа, поворотили все назад. — 27 числа, поутру в 9-м часу, вышли они из своего лагеря, пробираясь к кирпичным сараям в немалом людстве, но без пушек, да и начали было делать стремительство свое к городу; но как выпалили по них из пушек до 10-ти раз, отчего несколько упало их с лошадей, то в 10-м часу пред полуднем опять отошли они в свой лагерь. Между тем пойман приставший к ним в Нижней Озерной крепости из поляков весьма пьяный солдат, который между прочего сказывал, будто бы они в предбудущую ночь намерены сделать к городу нападение всеми своими силами, а для того и приготовили-де они три воза лопат и незнаемо какие щиты. Сего числа приехали из Озерной крепости от бригадира Корфа 10 человек тамошних казаков да один башкирец с тем известием, что он Корф сегодня, а конечно завтра, с командою своею оттуда выступит.11
43) Хотя по объявлению вышеозначенного солдата в ночи на 28-е число и ожидали от злодеев сильного на город приступа, к чему якобы готовили они у себя и туры на-подобие щитов, из-за коих бы им безопаснее стрелять, и имели у себя до 300 железных лопаток, кои достали они с Твердышева завода; однако ж оного не было; может быть была тому причиною великая в сию ночь темнота, а с вечера небольшой был и дождик. После ж полудня, часу во 2-м усмотря они, злодеи, что пропущено было из города несколько служивых людей и слуг для фуражирования, бросились туда чрез брод позадь прежнего их лагеря, и начали туда скопляться, так что наконец перебежало их туда к Меновому двору до 700 человек, в намерении, чтобы из тех фуражиров сколько-нибудь отхватить, да и гнались за ними многолюдно; но как зачали в толпу их палить из пушек и убили из них ядрами двух человек, да лошадь ранили, то стали они отдаляться; а потом в исходе 5-го часа, на том же броду перешед Яик, отошли к своему лагерю, следуя в виду из города, но так далеко, что пушечные выстрелы доставать их не могли. Сказывали, что из Каргалинских татар при сем случае отлучилось к злодею 44 человека. Бывшие для сена и травы за рекою Яиком объявляли, якобы некоторые из злодеев, подбегая ближе к городским людям, кричали: долго ли вам воевать и не сдаваться? Завтра-де будет к нам Павел Петрович, а батюшко-де (то есть самозванец их) ныне болен. — 29 числа после полудня человек с 300, вышед из своего лагеря, перешли выше города чрез реку Яик вчерашним же бродом, и заречною степною стороною пошли на Сырть, а куда и для чего, неизвестно; только догадывались, что намерение их стремилось напасть на киргизские коши, потому что вчера захватили они 6 или 8 человек киргизцев, ехавших в город для мены, коих может быть принудили они указать оставших позади их со скотом киргизцев. Перед вечером же человек до 100 выезжало их из лагеря к кирпичным сараям, откуда несколько отважнейших, но весьма пьяных, отделясь, подъезжали ближе к городу, и имели они с немногими казаками, высланными из города, небольшую перестрелку, но без всякого вреда. Между оными выезжал за город один курский купец по прозванию Полуехтов, который, надеясь на свою весьма резвую лошадь и желая оных злодеев в большем числе приманить к городу, в самом близком расстоянии подъезжал к ним и снова отдалялся к городу, в виду многих зрителей, на валу стоявших; однако ж оные злодеи предостереглись, а потому и оный купец за наступившим вечером с казаками возвратился в город. — 30 числа в ночи было спокойно; только с вечера и под утро слышны были в злодейском лагере два пушечные выстрела; а поутру в начале 9 часа была из города пушечная пальба выстрелов до 10-ти, по той причине, что немалым людством пошли они еще, в виду и в недальнем расстоянии от города, к старому своему лагерю, на тот брод, о коем выше сего упомянуто, и тут перешли Яик, некоторые ходили по степи. А около полудня пришли они назад в виду из города, и гнали с собою баранов, по-видимому от 4-х до 5000. И так вчерашняя догадка была справедлива, что они ездили разбивать киргизцев, ехавших в город для мены баранов, что они, по словам захваченных ими киргизцев, и учинили. Между тем сожгли они несколько стогов сена, кои было от прежних их пожегов уцелели. — 31 числа ничего не происходило.
Примечания
1. Можно оную осаду города считать и по 29 число марта: ибо злодей Пугачев, по разбитии его в Татищевой крепости, не возмогши продраться к Яицку, возвратился назад в Каргалинскую слободу, и 28 числа быв еще в Берде, причинил некоторые злодейства, о чем в свое время будет означено.
2. Коварное намерение Пугачева при занятии здесь лагеря, видно было то, чтоб завладев имеющимися по Яику крепостьми и по Сакмаре реке ближними жилами, ежели не возможет он чрез приступы свои завладеть городам, облежать или в блокаде содержать оный, и пресекши всякой проезд и провоз в него, чрез голод принудить его к сдаче, в чем ему едва не удалось; ибо всякую коммуникацию так тем пресек, что чрез долгое время никакого проезда быть не могло. Самых курьеров принуждено было чрез Киргизскую степь посылать и то с великою трудностию и опасностию.
3. Сия крепость от Оренбурга вверх по Яику 75 верст. Между ею и Оренбургом два редута: Нежинский и Вязовский. Сими местами злодей и самозванец Пугачев, но приходе его в Оренбург, скоро завладел. Достойно сожаления, что имевшийся в помянутой крепости провиант, так как и бывший в Чернореченской и Пречистенской крепостях, заранее был не вывезен в город; но весь оный достался во власть самозванцу.
4. Вышеозначенный с публикациями в злодейский лагерь посланный ссыльный Хлопуша, как великий злодей, плут и прошлец, сделавшись самозванцевым любимцем, рассказал ему и сообщникам его все места и способы, откуда что получить им можно; а потому и послан был от него с немалолюдными партиями сперва в Тимошенские села, в Никольское и Ташлу, и в жительства по реке Сакмаре, на соляные пристани Богульчанскую и Стерлитамацкую, на Твердышевские и другие заводы, где оный Хлопуша с приданными ему людьми быв, причинял великие грабительства и разорения; важнее ж всего переслал он к нему не малое число имевшихся на заводах пушек, ядер и пороху, да и людей, годных к употреблению с лопатками, кирками и другими горными инструментами, к великому того злодея усилованию. Примечания достойно и сие, что в селе Никольском у советника тамошнего находился садовник, из людей генерал-фельдмаршала и кавалера графа Александра Ивановича Шувалова, который сказал о себе злодею, что он покойного императора Петра III довольно знал и ныне узнать, подлинно ли называющийся его именем царь их есть, он уверить их может. Они, будто бы для того, взяли его с собою; но отвезши, недалеко от села Никольского повесили.
5. Выбежавший из злодейского лагеря Соляного правления писарь, о коем выше сего под 9, а ниже 21 числом упомянуто, сказывал, что он, будучи в злодейском лагере, от тамашних канониров слышал, якобы после сего действия у злодеев не оставалось более 30 ядер, и ежели б де еще немного времени продолжалась от городской команды пушечная пальба, то б они, оставя пушки и лагерь свой, все разбежались врознь. Но потом скоро вышеозначенный ссыльный Хлопуша переслал с заводов как ядер, так и всяких снарядов множество.
6. Все оные партикулярные лошади в показанные места посланные (кроме отправленных в Илецкую Защиту), злодеями перехвачены и остались в их руках; а посланные в Илецкую Защиту, хотя немалое время находились там на корму, но тогда, как и сие место завладели злодеи, достались они в их же руки.
7. Сего числа, от некоторых недоброжелательных людей пропущено было в городе, якобы в казенных магазинах нет соли, и народ претерпевает уже в ней нужду. Губернатор, услышав о том, присылал нарочного к главному правителю их дел осведомиться, сколько ее в наличности; но как ему донесено было, что наличной соли против прежних расходов будет еще на год и больше, тем оное пустое разглашение и опровергнуто.
8. Яицкий казак из татар по прозванию Мустаев (сын тамошнего богатого татарина Мустая-Муллы), сказывал, что у вышеозначенного злодея чиновными людьми имеются яицкие казаки: Овчинников атаманом, Лысов полковником; помянутый Чика прозван у него Чернышевым, некто Чумаков назван Орловым, Максим Шигаев от злодея прозван Воронцовым.
9. Все оные лошади, так как и прежде высланные, достались в руки и в пользу злодеям.
10. Выше сего сказано, что злодеи в ядрах имели уже крайний недостаток, и более 30-ти у них не оставалось, а сей день расстреляли они более тысячи, да и поднято их внутри города и за городом больше 300. Сказывали, что посланные на Твердышевский завод без всякого там сопротивления получили и прислали к нему злодею более 3000 зарядов с ядрами, и заряды-де были всё из самого лучшего пороха, и немалое число ружей. Тут же взяли они к себе из заводских многих служителей, в том числе несколько довольно обученных пушечной пальбе, о коих сказывали: якобы они добровольно склонились. Но можно ли таким партикулярным людям дозволять артиллерию и снаряды, и не могут ли не только государственные злодеи, но и прочие разбойники, отнимая их на заводах, усиливаться и причинять такие великие вредности, кои с заводами и с заводчиками по многим обстоятельствам никакого сравнения иметь не могут: сие зависит от рассмотрения высших правительств.
11. Сего числа ввечеру впущен в город хивинский караван, состоящий в 30 верблюдах. (Еще 6 верблюдов, по сказке хивинцев, близ Илецкой Защиты отбили у них киргизцы.) Тут же вывезен хивинцами и один солдат, с три года назад захваченный киргизами с Сибирской линии и запродан от них был в Хиву.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |