Два столетия миновало с той поры, когда на огромной территории юго-востока России вспыхнуло и забушевало пламя Крестьянской войны. Под знамена Емельяна Пугачева шли крестьяне, казаки, работные люди. Шли русские, татары, башкиры, чуваши, калмыки. Охватив огромную территорию от Пензы до Челябинска, от Пермского края до казахстанских степей, восстание нашло отклик в Петербурге и Москве, в столицах Пруссии и Англии, Швеции и Турции.
Одним из центров антифеодального движения стал Южный Урал. Жестокость оренбургских крепостников и уральских заводчиков не знала предела, крестьян и работных людей крушили батожьем, стегали кнутьями, здесь царил разгул национального угнетения.
В гигантском размахе войны, в обширности территории, охваченной ею, оказались не только слабость крепостнической системы, но и, прежде всего, смелые, энергичные действия восставших. Движимые классовой ненавистью, они требовали не мелких уступок, не компромиссов, не переговоров. Борьба шла за то, чтобы добиться ликвидации системы феодального угнетения народа в масштабе всей страны. Еще в начале восстания Емельян Иванович Пугачев говорил, что он собирается «в Русь, которая... вся к нему пристанет». В отличие от своих предшественников — предводителей былых крестьянских войн, Пугачев действовал не от имени царя, а сам стал «мужицким царем» — «Третьим императором».
Восставшие народные массы видели в Пугачеве именно того «хорошего царя», который не только обещает, но и дает землю, волю. В Крестьянской войне активно участвовали работные люди, но в семидесятых годах XVIII века идеология этого предпролетариата России мало чем отличалась от крестьянской; его стремления сводились к тому, чтобы «вернуться к земле» и, в конечном счете, утвердить строй мелких производителей.
То было время, когда народ еще не мог возвыситься до организованного политического движения, а будущее идеологам «мужицкого Царства» представлялось совершенно туманным. Но восстание порабощенных стало грозным предупреждением господствующим классам. Память о «набеглом царе», вызвавшем ужас среди дворян, оставила в их сознании глубокий след. Пусть по-феодальному, по-помещичьи, но пугачевское восстание побудило «верхи» решить крестьянский вопрос. В середине XIX века царское правительство вынуждено было пойти на освобождение крестьян — оно боялось, как бы это освобождение не началось «снизу», не повторилась бы новая «пугачевщина».
Крестьянская война 1773—1775 гг. оказала влияние на развитие передовой общественной и политической мысли России. Большое значение придавали ей все поколения русских революционеров. Законность, прогрессивность, необходимость борьбы угнетенного класса против угнетающего, крепостных крестьян против помещиков отмечал В.И. Ленин.
Память о Крестьянской войне под предводительством Емельяна Пугачева живет и будет вечно жить в народе. Потомки пугачевских бойцов не раз храбро и мужественно сражались за честь, свободу и независимость своего Отечества, за Россию социалистическую. Наше многонациональное государство стало родным домом более ста национальностей. Советские люди, построившие под руководством партии коммунистов новое, справедливое и свободное общество, гордятся своей великой Родиной, открывшей новую эру в истории человечества.
Эта книга посвящена благодарной памяти, которая хранит в себе, как святыню, все то, что связано с Пугачевым и Крестьянской войной. Не претендуя на исчерпывающую глубину разработки такой грандиозной темы, какой является пугачевская, она знакомит читателя с историческими и литературоведческими материалами, со статьями о событиях Крестьянской войны в нашем крае, с поисками я находками краеведов. Публикуются также документы, обнаруженные недавно в архивах, предания и легенды. Ряд произведений, составляющих книгу, дает представление о том, какой огромный интерес проявляли к пугачевской теме А. Пушкин, В. Шишков, В. Короленко, художники В. Перов, С. Иванов, С. Герасимов и другие.
| К оглавлению | Следующая страница |