Пугачевщина как объект политических и литературных интересов, научно-исследовательских разысканий и широких художественных построений является в творческой биографии Пушкина тридцатых годов темой бесспорно стержневой и в проблематике советского пушкиноведения одной из наиболее ответственных и актуальных.
Между тем до сих пор не только не изучены, но даже не описаны и не опубликованы многие из тех документальных, мемуарных и фольклорных первоисточников истории восстания Пугачева, которые были выявлены, объединены, а частью и впервые закреплены на бумаге самим Пушкиным. В числе этих материалов акты столичных и провинциальных архивов, документы государственных собраний и частных коллекций, выписки из следственных дел, рассказы живых свидетелей и непосредственных участников событий.
Круг информаторов Пушкина исключительно широк и необычен — в него входят, с одной стороны, кадровые пугачевцы, герои и жертвы восстания, с другой — такие очевидцы происшествий 1773—1774 гг., как великий русский писатель И.А. Крылов, как поэт И.И. Дмитриев, как усмирители восстания Пугачева и его пленники, офицеры царской армии, волжские помещики, чиновники и купцы.
Мы имеем все основания утверждать, что именно рукописи Пушкина, связанные с историей пугачевщины, материалы его записных книжек, всякого рода заметки, выписки и конспекты уясняют сейчас гораздо живее, чем позднейшая подцензурная «История Пугачевского бунта», все то, что особенно занимало Пушкина в летописях последней крестьянской войны, позволяют резче определить, с каких позиций реагировал великий поэт на той или иной ее этап, как расценивал ее вождей, ее друзей и врагов, их политическую и социальную базу, их лозунги и перспективы.
Не знаем мы до сих пор и причин, ближайшим образом обусловивших обращение Пушкина к событиям крестьянской революции 1773—1774 гг., или, точнее, располагаем такими ответами на этот вопрос, которые свидетельствуют или об исключительной наивности комментаторов «Истории Пугачева», или о тенденциознейших искажениях ими основных фактов работы Пушкина над этой книгой.
Примечания
Новые материалы и некоторые результаты их анализа и обобщения, положенные в основу настоящего исследования, впервые были частично опубликованы нами в статьях «Пушкин в работе над «Историей Пугачева» («Литературное наследство», т. 16—18, 1934, стр. 443—466); «Запись рассказов И.А. Крылова о пугачевщине» («Временник Пушкинской комиссии АН СССР», т. 1, 1936, стр. 26—29); «Пушкин в работе над «Капитанской дочкой» («Литературное наследство», т. 58, 1952, стр. 222—242); «Проблематика «Истории Пугачева» Пушкина в свете «Путешествия из Петербурга в Москву» Радищева» («Научный ежегодник Саратовского Гос. университета за 1954 год», 1955, стр. 149—154). Краткий свод этих данных вошел в комментарии к «Капитанской дочке» и «Истории Пугачева» в «Полн. собр. соч. Пушкина в шести томах» под ред. Ю.Г. Оксмана и М.А. Цявловского, т. IV, М.—Л., «Academia», 1936, стр. 741—758 и 797—799. Все ссылки на академическое издание Пушкина в тексте настоящего исследования даются нами сокращенно: римские цифры обозначают том, арабские — страницы.
| К оглавлению | Следующая страница |