Опыт восстания показал, что казаки готовы служить царю и отечеству, но не самозванцу. Однако преданность престолу не избавила их от нажима самодержавия. В 1775 году на Дону было учреждено гражданское правительство, осуществлявшее функции управления на своей территории на основании общих законов Российской империи под руководством «главнокомандующего Донского Войска князя Потемкина». Власть атамана ограничивалась лишь «военной частью», а сам он назначался и утверждался высочайшим указом. Урезались и права Круга.
Вместе с тем императрица поняла, что в отношениях с казачеством нельзя полагаться только на власть силы, но следует самой царской службе казаков придать необходимые авторитет и рекламу. С этой целью Григорий Александрович Потемкин вменил в обязанность донской войсковой канцелярии выбрать «порядочного поведения, самых лучших видом и ростом шестьдесят пять человек» и отправить их в столицу «для употребления при высочайшем дворе». При этом казакам внушалось, что они удостоились столь высокой чести «в знак ревности и усердия всего Войска». Первая такая команда прибыла в Петербург вскоре после казни Пугачева. В последующем через каждые два года на воспитание в духе преданности монархии отправлялась очередная партия посланцев Дона.
Вслед за воинами двинулись безусые юнцы. В конце лета 1776 года донская канцелярия отправила шесть казачьих детей обучаться в Московский университет и одного в Харьковский коллегиум. Семь молодых людей — капля в море, но все-таки...
«Просвещение ведет к свободе; свобода же без просвещения может породить только анархию и беспорядок. Когда низшие классы моих соотечественников будут просвещены, тогда они будут достойны свободы» — так Екатерина Романовна Дашкова убеждала Дени Дидро и аргументировала защиту рабства крестьян а России.
Известно, что Екатерина II понимала это не хуже своей знаменитой тезки и потому, быть может, решила поставить просвещение на службу монархии. Понятно: просвещение не всего народа — избранных, благородных и именитых людей. Такая мысль могла зародиться лишь в «просвещенный век».
Таким образом, в условиях разложения феодально-крепостнической системы правительство стремилось использовать весь арсенал средств для укрепления своей власти: и пушки, и просвещение.
Не помогло. Имена Разина, Булавина, Пугачева не удалось вытравить из памяти народной ни пушками, ни мерами идейного воздействия. Их помнили, о них слагали легенды, в сознании народа они приобрели былинную славу. Больше того, всего через два десятилетия после последнего восстания в народных сказаниях и песнях появились новые герои — Фока Сухоруков и Иван Рубцов, возглавившие в 1792 году движение против переселения донских казаков на Кубанскую линию.
Да и представители дворянства не выдержали испытания просвещением. Начав на исходе XVIII века с увлечения просветительством и перейдя затем к пропаганде республиканских идей, они закончили 14 декабря 1825 года восстанием на Сенатской площади столицы. Там, у памятника Петру Великому, они разошлись с властью.
Первое поколение просвещенных казаков еще не принесло заметных неприятностей правительству, но второе оказалось прочными узами связанным с идеями декабристов.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |