2. Подход Пушкина к оценке и отбору документов

Важнейшее место на начальном этапе работы Пушкина над документами Военной коллегии занимали вопросы, связанные с источниковедческим анализом, оценкой и отбором материалов. Обилие однообразных документальных источников, содержащих массу фактических сведений, «часто друг другу противоречащих, преувеличенных, иногда совершенно ложных» (IX, 389), выдвинуло перед Пушкиным трудную задачу — подойти к оценке и отбору документов и сообщаемых ими фактов во всеоружии строгой научной критики. В ответ на критику «Истории Пугачева» со стороны В.Б. Броневского Пушкин писал, что он не мог использовать все документы, «из коих заимствовал свои сведения» и что он в отборе документов «должен был ограничиться любопытнейшими» (там же, 387), т. е. наиболее ярко и рельефно отображающими сущность исторических событий. Он был согласен со своим критиком в том, что стоящая перед историком задача — «сличать противоречащие показания и выводить из них следствия» — связана с большими трудностями, но разрешение ее — первейшая обязанность историка, а не читателей его произведения (там же, 385).

Отбирая для «архивных тетрадей» ценные источники, наиболее объективно и ярко отражающие события исторической действительности, Пушкин отбрасывал документы, содержащие мелкие фактические подробности, а также все те бумаги, которые были основаны на резко пристрастной и необъективной информации властей Екатерины II. В отличие от многих профессиональных историков того времени, которые шли в работе над историческими источниками по линии количественного накопления фактов, по пути примитивного документализма, Пушкин отбирал для последующего исследования и использования в «Истории Пугачева» наиболее выразительный и живой по звучанию архивный материал.

Просматривая «пугачевские» книги Военной коллегии, Пушкин фиксировал интересовавшие его документы в «архивных тетрадях». Ценные источники он приводил в виде полных копий, иногда — в пространных конспектах, пересказах или извлечениях, а прочие документы, необходимые ему для общей связи и оценки событий, передавал в форме кратких выписок и заметок одной—двумя фразами, отмечая лишь наиболее существенное и характерное в содержании этих бумаг. В «архивных тетрадях» находится до 270 листов, писанных рукой Пушкина. Некоторые листы после необходимой археографической обработки были им непосредственно включены в состав примечаний и приложений в наборную рукопись «Истории Пугачева».

К каким же количественным итогам приводит сопоставление подлинных архивных документов «пугачевских» книг Военной коллегии с «архивными тетрадями»? Ответ на этот вопрос дает приводимая ниже таблица.

Цифровые итоги показывают, что из общего числа документов, находившихся в «пугачевских» книгах Военной коллегии, Пушкин включил в состав «архивных тетрадей» лишь около 9% документов (из 3587 только 320). При фиксации документов в «архивных тетрадях» Пушкин отдавал предпочтение конспектированию их: этим способом переданы 133 документа. На втором месте стоят заметки (100), на третьем — выписки (56) и на четвертом — копии (31). Необходимо отметить, что в ряде случаев грань между конспектом и выпиской, а также между выпиской и заметкой носит весьма условный характер.

Работая над «Историей Пугачева», Пушкин, по собственному его признанию в письме к В.Д. Вольховскому от 22 июля 1835 г. (XVI, 42), стремился прежде всего «исследовать военные тогдашние действия и думал только о ясном их изложении». Поэтому он, как правило, отбирал документы, отражающие ход повстанческого движения не в его деталях и случайностях, но в обобщенном, сконцентрированном виде, содержащие общую военно-стратегическую и политическую оценку событий. Это определило его преимущественный интерес к донесениям военачальников и администраторов «высшего» ранга: губернаторов И.А. Рейнсдорпа, Я.Л. фон Брандта, А.А. Ступишина, Д.И. Чичерина, М.Н. Волконского, главнокомандующих и командующих крупными соединениями войск правительства: В.А. Кара, А.И. Бибикова, П.М. Голицына, П.И. Панина, П.Д. Мансурова, И.А. Деколонга, Ф.Ю. Фреймана и др. Внимание Пушкина в равной степени было направлено и на отбор документов, освещающих переломные и крупные события в ходе восстания и борьбы с ним. В «архивных тетрадях» зафиксировано большое число донесений командиров воинский частей (деташементов), комендантов городов и крепостей о крупных сражениях с повстанческими отрядами, осаде городов, движениях главного войска Пугачева. Большую ценность представляли для Пушкина документы, отображающие повстанческое движение изнутри: повстанческие бумаги, показания пленных повстанцев, перебежчиков, лазутчиков и т. п.

Подавляющее число названных выше групп документов обычно пересылалось для информации и принятия ответных мер непосредственно в Военную коллегию, в связи с чем они и отложились в делопроизводстве Секретной экспедиции Военной коллегии, материалы которой заключены в первых пяти «пугачевских» книгах этого фонда в ЦГВИА. Характерно, что в пушкинских «архивных тетрадях» преобладают документальные извлечения из этих пяти книг. Из 320 документов, зафиксированных в «архивных тетрадях», 244 документа были извлечены Пушкиным из первых пяти книг Военной коллегии. Из остальных пяти книг, содержавших делопроизводство военно-походных канцелярий главнокомандующих карательными войсками и насчитывающих 1889 документов (50% от общего числа документов, хранящихся в этом фонде), Пушкин внес в «архивные тетради» всего 76 документов.

Рассмотрим конкретные примеры отбора и оценки Пушкиным документов из книг Военной коллегии.