По существовавшему в России к 1773 году административному делению Нижегородская губерния* состояла из трех провинций (Арзамасской, Алатырской, Нижегородской), включавших семь уездов (Арзамасский, Алатырский, Балахнинский, Курмышский, Нижегородский, Юрьевецкий, Ядринский).
Первое место по численности населения занимала Нижегородская провинция (222971 душа мужского пола), второе — Алатырская (131 378 душ), третье — Арзамасская (106 750 душ)**. Различались по количеству жителей и уезды: меньшее их число проживало в Ядринском уезде (8207 душ мужского пола). Соотношение различных категорий крестьянства по уездам также было неодинаковым. В наиболее крупных уездах в подавляющем большинстве жили помещичьи крестьяне. На Нижегородский уезд приходилось более половины экономических крестьян*** всей губернии. В меньших уездах, таких, как Курмышский, Ядринский, основным населением были государственные крестьяне.
Нижегородская губерния отличалась пестротой этнического и социального состава населения. В этом районе Среднего Поволжья наряду с русскими проживали татары, мордва, чуваши, христианизация которых особенно интенсивно протекала в 40-е годы XVIII века. В течение второй половины XVIII века здесь продолжалась раздача помещикам земель, сопровождавшаяся урезыванием прав и закрепощением местного населения. В конце XVIII века среди мордвы было уже 74,7% крепостных, находящихся в зависимости от помещиков1.
В социальном отношении губерния представляла собой характерную для всей страны картину. Население состояло из крестьян, посадских (купцов, мещан), работных людей, духовенства и дворянства. Основную массу податного населения составляли крестьяне, главным образом помещичьи, численность которых в течение второй половины XVIII века неизменно увеличивалась как за счет естественного роста, так путем раздач помещикам государственных крестьян. С 228 645 душ мужского пола в 70-х годах их число возросло за 10 лет до 270 717, а в 90-х годах насчитывалось уже 320 147.
Земледельческие орудия Поволжья. Гравюра из «Дневных записок» И.И. Лепехина. 1771 год
Государственные крестьяне (черносошные нерусских народностей, экономические, приписные казенных заводов) составляли значительную группу — 17% от общего числа. На долю дворцовых приходилось около 14% крестьянского населения Нижегородской губернии.
Помещиков в губернии было в 1788 году 1425 человек, около половины из них относились к мелким. Крупные земельные владения находились в руках представителей титулованной знати: Салтыковых, Романовых, Орловых, Шереметьевых, Головиных, Волконских, Черкасских, Разумовских.
В Нижегородской губернии интенсивно развивалось ремесленное и промышленное производство. Кроме того, благодаря самому географическому положению она являлась своего рода перевалочным пунктом промышленных и сельскохозяйственных товаров. Издавна через ее территорию проходили сухопутные и водные пути, связывающие Нижний Новгород с Москвой, Казанью и другими городами России. Наличие судоходных рек, и прежде всего Волги и Оки, способствовало развитию экономических связей губернии.
Основным и преобладающим занятием населения во второй половине XVIII века в Нижегородской губернии являлось сельское хозяйство. Наиболее развитыми в сельскохозяйственном отношении были южные и юго-восточные уезды с их черноземными почвами. Хлеб здесь служил не только для личного потребления, но поступал на местный рынок, а также шел в Астрахань, Петербург, Ярославль и другие города России2.
Пахота. Гравюра из «Трудов Вольного экономического общества». 1766 год
В северных и центральных приволжских уездах губернии земледелие было развито слабее. Этот район рано был втянут в торговый оборот, что обусловило превращение его в промышленно-торговый центр. Промышленная специализация здесь развивалась на базе крестьянских промыслов разнообразного характера: от металлообработки, варки мыла, выделывания кож до деревообделочного «рукоделия» и изготовления холста. В целом по губернии неземледельческие занятия охватывали 70% крестьян, в отдельных селениях в них было вовлечено 90% крестьянских дворов (например, в 1778 году в с. Стексове Арзамасского уезда)3.
Хотя в экономике Нижегородской губернии ведущее положение во второй половине XVIII века продолжало сохранять сельское хозяйство, все же развитие направлялось в сторону промышленного производства и торговли. Внутренняя торговля проходила главным образом на местных ярмарках и базарах. Наряду с ними в губернии действовали крупные ярмарки в городах Макарьеве, Арзамасе, Балахне и других. Несмотря на противодействие купечества, среди нижегородского крестьянства торговля была широко распространена.
В середине XVIII века в губернии имелось большое количество железоделательных, кожевенных, мыловаренных, суконных предприятий. Это приводит к отрыву значительной части населения от земледелия. На основе ремесла и промышленного производства развивались нижегородские города. При создании наместничества в 1779 году ряд сельских поселений (Княгинин, Макарьев, Горбатов, Сергач и другие) были превращены в города. Кроме того, в губернии было много сел, которые фактически превратились в средоточие промыслов и торговли (Павлово, Богородское, Безводное, Лысково).
Крупным центром промышленности, судоходства и торговли являлся Нижний Новгород4. В городе было 12 прядильных, 4 кожевенных, 7 солодовенных заводов. Имелись предприятия, производящие парусное полотно, кирпич, сталь, глиняную посуду. Расположенный при слиянии двух судоходных рек, Нижний Новгород играл важную роль в транзитной торговле. В середине 70-х годов через него за сезон проходило до 2200 судов. Работных людей на них насчитывалось до 70 тысяч человек. Кроме того, через город шла сухопутная дорога из Москвы в Казань, Оренбург и далее в Сибирь. Все это делало Нижний Новгород одним из оживленных областных рынков России.
Крестьянский обоз с товаром. Гравюра Аткинсона
Промышленные предприятия имелись и в других городах. Арзамас, по словам современников, был весь «населен мыльниками, кожевниками, красильщиками крашенины и сапожниками»5.
Но существование крепостного права тормозило развитие русских городов, в том числе и поволжских. Общественно-экономический строй помещичьего хозяйства Среднего Поволжья середины XVIII века сохранял те черты, которыми В.И. Ленин характеризовал крепостное хозяйство: натуральность, замкнутость и самодовлеющий характер помещичьей вотчины; непосредственный производитель, наделенный средствами производства, «был прикреплен к земле»; крестьянин находился в личной зависимости от помещика; «условием и следствием описываемой системы хозяйства было крайне низкое и рутинное состояние техники, ибо ведение хозяйства было в руках мелких крестьян, задавленных нуждой, приниженных личной зависимостью и умственной темнотой»6.
По характеру крестьянского землепользования Нижегородская губерния относилась к малоземельным. «Средний» надел крестьян здесь составлял 2,9 десятины на душу мужского пола, в этом отношении район отставал от «средней» величины крестьянских наделов по стране в целом (3,6 десятины в оброчных имениях, 2,3 — в барщинных). Уже эти «средние» цифры, не вполне раскрывающие реальную картину в отдельных помещичьих имениях, говорят о недостаточной обеспеченности землей крестьян. Иногда размеры наделов были ниже средней цифры, составляя 0,4 десятины. В барщинных имениях размеры пашни подчас не превышали 1—1,3 десятины. Часть крестьян и вовсе не имела земли. Характерным являлись малые наделы и фактическое их сокращение у части крестьянства. С другой стороны, вследствие связи сельского хозяйства с рынком наблюдается увеличение посевных площадей в хозяйствах состоятельных крестьян. Земельный вопрос в этих краях приобрел особую остроту. Свидетельства этого в большом количестве встречаются в архивных материалах.
Основной формой эксплуатации крестьян был денежный оброк. Оброчные в Нижегородской губернии составляли 82% всех крепостных помещичьих крестьян. На протяжении второй половины XVIII века размер денежного оброка возрастает. Законодательных ограничений в определении размеров не существовало и взимался он исключительно по усмотрению помещиков, крайне злоупотреблявших своей властью. 18% помещичьих крестьян отрабатывали барщину. 4—5-дневная барщина не была исключением в нижегородской крепостной деревне.
Помещик на жатве. Гравюра из книги «Деревенское зерцало», 1799 год
Мирские платежи, государственные повинности и налоги также тяжелым бременем ложились на плечи крестьян. Общая сумма государственных платежей (подушная, рекрутчина и др.) достигала в конце XVIII века 2—2,3 руб. с ревизской души.
Несколько иначе обстояло дело у государственных и дворцовых крестьян. Материалы Уложенной комиссии 1767 года свидетельствуют, что в их руках земли было больше, особенно в Арзамасской провинции7. Но вместе с тем во второй половине XVIII века рост феодальных повинностей происходит и среди государственных и дворцовых крестьян, например, оброк за период с 1760 по 1797 год увеличился в 2—4 раза8. Отсюда крайнее обнищание населения.
Выход из малоземелья у нижегородского крестьянства был в аренде или покупке земли. Однако приобретать землю могла только небольшая часть крепостных — зажиточная верхушка, прибиравшая к рукам землю в предпринимательских целях.
О разложении крепостной деревни свидетельствует своеобразное соотношение в отдельных селениях надельной и покупной земли в крестьянском землепользовании. Это качественно новое явление в феодально-крепостнической системе. В селах Стексове и Писареве размеры купленных крестьянами земель превышали общие размеры надельных: в Стексове они составляли 70%, в Писареве — 59% всех крестьянских земель.
Крестьянин XVIII века. Рис. Аткинсона
Данные о распределении скота также говорят о неравенстве среди крестьян, как и факты найма рабочей силы в крестьянском хозяйстве. У павловских крестьян Мерзлова и Толкушкина в батраках работали несколько односельчан.
Развитие промыслов и торговли усиливало расслоение крестьян. Некогда единый крестьянский «мир» раскалывается. Выделяется группа «третьестатейных» крестьян — низший слой деревни (по отдельным вотчинам их от 15 до 40%). В эту группу входят крестьяне совершенно безземельные или имеющие ничтожные земельные наделы, безлошадные или малолошадные. Их хозяйства не обеспечивают возможность прокормиться не только год, но и несколько месяцев. Параллельно этому идет процесс выделения зажиточной верхушки («первостатейных»), обладавшей многоземельным и многолошадным хозяйством, собственными лавками на ярмарках и промысловыми заведениями, использовавшей труд наемных работников. Эта часть крестьянства сочетает земледелие с торгово-промышленными занятиями. Многочисленным было среднее крестьянство («среднестатейные»), но эта группа была неустойчивой, она пополняла ряды крайних его слоев.
Однако общим между богатым и бедным крестьянином оставалось одно — они были крепостными, бесправными людьми. Лишь немногим удавалось откупиться и перейти в другое сословие. Хотя и по-разному, но феодально-крепостнический гнет давал себя чувствовать всей массе сельского населения.
Таким образом, сельское хозяйство в Нижегородской губернии, как и в других губерниях нечерноземной полосы, уже во второй половине XVIII века не обеспечивало большой группе крестьян основных средств к существованию, что свидетельствовало об упадке экономической системы феодализма. Это подтверждают документы, составлявшиеся представителями государственной власти. Прокурор Алатырской провинции в анкете Вольного экономического общества указывал, что среди крестьян провинции в последние годы появилось много «бедных». «Бедности ж их причина», вынужден был он признать, заключается в том, что «некоторые помещики чрезмерно крестьян своих злоупотребляют для собственных своих работ»9.
Крестьянин со жбаном. Портрет маслом неизвестного художника XVIII века. Государственный Исторический музей
С воцарением Екатерины II русское крепостное крестьянство испытало новые притеснения, на него были взвалены непосильные тяготы. Целым рядом указов крепостные крестьяне отдавались в полное распоряжение помещиков. Нещадно эксплуатируя труд крестьян, владельцы творили над ними суд в своих имениях, ссылали в Сибирь, заключали в тюрьмы. Только из Арзамасского уезда с 1767 по 1772 год дворяне отправили, на поселение в Сибирь около 500 крепостных10.
Яркая характеристика положения русского крестьянства в условиях феодально-крепостной России содержится в трудах В.И. Ленина. Он писал о том, что крепостное право в России «ничем не отличалось от рабства»11. «Вряд ли найдется другая страна в мире, где крестьянство переживало такие страдания, такое угнетение и надругательство, как в России»12, — замечал В.И. Ленин в другом сочинении.
У крестьян, принуждаемых работать на помещичьих полях, не оставалось времени, чтобы обеспечить себя хлебом. Народ нищал и голодал.
Просить помощи и заступничества крестьянам было не у кого: указом 1765 года Екатерина II под страхом жестокого наказания запретила крестьянам жаловаться на помещиков.
Г. Г. Орлов с женой. Худ. Девельи
И все-таки трудовые массы не мирились с бесправием и угнетением. Народ волновался и восставал, сжигая помещичьи усадьбы и расправляясь с угнетателями. Протест против царского произвола и феодального гнета выражался и в разных формах классовых столкновений. Крестьяне вели повседневную борьбу, проявлявшуюся в различных формах неповиновения помещикам и властям: в отказе от уплаты налогов и выполнения других повинностей, в подаче челобитных, в уклонении от рекрутчины, бегстве, укрывательстве беглых и т. д.
Все эти формы классовой борьбы были характерны и для нижегородского населения, которое активнее начинает выступать против феодальной эксплуатации во второй половине XVIII века, еще за несколько лет до Крестьянской войны под предводительством Е.И. Пугачева.
Особенно широкий размах приобретает в этот период бегство крестьян от помещиков. Сообщения о беглых непрерывным потоком поступали в губернскую и провинциальные канцелярии.
Примечания
*. Позже, по административному делению 1775 года, осуществленному в Нижегородской губернии в 1780 году, территория ее сузилась. Северо-западная и отчасти северная части губернии отошли в состав Костромской, южная — Симбирской и Казанской губерний.
**. Территория губернии равнялась 4 415 040 десятинам, из которых пашни было 1 621 615 десятин, лугов — 246 302, лесов — 2 390 294 и др.
***. Эта категория выделилась из бывших церковных крестьян после указа 26 февраля 1764 года о секуляризации церковных имуществ.
1. Захарова Л.Ф. Указ. дис., с., 36; Ржаникова Т.П. Указ. соч., с. 35.
2. Захарова Л.Ф. Указ. дис., с. 38, 40, 44, 51.
3. Курмачева М.Д. Расслоение крестьян в ардатовских вотчинах Голицыных в конце XVIII — середине XIX вв. — В кн.: Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. Рига, 1963, с. 370.
4. История города Горького. Горький, 1971, с. 85—90.
5. Палас П.С. Путешествие по разным провинциям Российской империи. СПб., 1773—1785, с. 73.
6. Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 3, с. 184—185.
7. «Сб. РИО». Т. 68, с. 109, 110; Бочкарев В.Н. Экономический строй и социальная структура Нижегородского края в XVIII в. — «Труды Нижегородского научн. об-ва по изучению местного края». Т. 1. Нижний Новгород, 1926, с. 16.
8. Захарова Л.Ф. Указ. дис., с. 148—149.
9. Курмачева М.Д. Указ. соч., с. 372; Захарова Л.Ф. Указ. дис., с. 85; Ржаникова Т.П. Указ. соч., с. 76.
10. Захарова Л.Ф. Указ. дис., с. 195.
11. Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 39, с. 70.
12. Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 10, с. 60.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |