Действия повстанческих отрядов

Документы по движению нижегородского крестьянства в 1773—1775 годах обнаруживают явное стремление к борьбе за землю и свободу, против непосильной эксплуатации, произвола помещиков. Об этом свидетельствует большая активность повстанческих отрядов — факт, представляющий исключительный интерес для истории народных выступлений далекого прошлого. Оставить свое хозяйство и свою семью, уйти в отряд — это требовало не только мужества и решительности, но — при стихийности движения — известного понимания необходимости общих усилий в борьбе.

В источниках сохранилось немало свидетельств о действиях повстанческих отрядов или военных групп в уездах Нижегородской губернии. Такие отряды, иногда очень малочисленные, рассылались штабом Е.И. Пугачева уже в первые дни по выходе на правобережье Волги. Численность их быстро увеличивалась за счет местного крестьянства. В ходе борьбы в том или ином селении создавались отряды и самими крестьянами. Из среды восставшего населения выходили вожаки, возглавлявшие отряды.

По отзывам властей, повстанческие отряды из представителей армии Е. Пугачева и местных крестьян летом 1774 года заполонили Нижегородскую губернию¹. По подсчетам Л.Ф. Захаровой, изучавшей нижегородские материалы, в губернии действовало до 20 таких отрядов. Очевидно, при этом учтены более или менее крупные отряды, на самом же деле их было значительно больше. Характер сведений, которые мы можем извлечь из документов, таков, что историю возникновения и деятельности всех местных отрядов невозможно осветить достаточно полно. Представители официальных властей, как правило, отражали в бумагах в первую очередь то, что интересовало их: меры, направленные на подавление повстанческого движения, а не само это движение. Но некоторые общие моменты, характерные для этой формы народной борьбы, из источников можно проследить. Например, то, что деятельность таких отрядов во многих случаях была кратковременной. Различались они и по численности: от нескольких человек до нескольких тысяч.

Один из первых исследователей восстания Е.И. Пугачева в приволжских губерниях С.И. Тхоржевский отмечал, что эти многочисленные отряды, действовавшие на местах и образованные «без Пугачева и его Военной коллегии», по-видимому, составлялись на основе добровольчества. Нижегородские материалы также подтверждают эту мысль, во всяком случае, сведений о принудительных наборах из числа местных жителей нет. Принудительно из крестьян брались подводчики, понятые.

Вот история некоторых отрядов, действовавших в Нижегородском крае.

В Нижегородской провинции наводил страх на помещиков посланец Пугачева Илья Степанов Аристов. Он происходил из мелкопоместных дворян Костромской губернии. В 1764 году за неуказное винокурение был отправлен в солдаты. Незадолго до восстания бежал со службы. Скрываясь от властей, прошел немало губерний России, пока перед Казанью не вступил в войско Пугачева.

Отойдя 15 верст от с. Сундыря, Пугачев послал Аристова с отрядом в 700 человек вперед для заготовки продовольствия и фуража. Переправившись через р. Суру и придя в д. Ивановскую Ядринского уезда, Аристов отправил в чувашские селения большую часть отряда, а сам в сопровождении местного крестьянина поехал в с. Семьяны. Крестьяне встретили его, как посланца Пугачева, хлебом и солью.

Аристов оповещал крестьян, что послан от императора «Петра III» узнать, есть ли «вотчинные разорители», и казнить таковых, если они имеются, чтобы избавить народ от притеснений и насилий. В с. Воротынец на призыв Аристова идти на службу к Пугачеву откликнулись многие крестьяне и работные люди. Однако в с. Фокине Аристов был предательски схвачен унтер-офицером с помощью некоторых крестьян и 25 июля представлен на суд Секретной комиссии.

Об отряде в 500 человек из пугачевцев и местных крестьян, вступившем в с. Работки Нижегородского уезда, сообщали власти 8 августа в сенат.

Крупный отряд во главе с донским казаком Александром Егоровичем Суходольским действовал в Алатырской провинции, проникая и в соседние. Под его началом насчитывалось около 200 крестьян из русских, мордвы, чувашей, татар. Оружия в отряде не хватало, только десять человек имели ружья и палаши. Некоторые ехали верхом, другие — на подводах. Несмотря на плохое вооружение, повстанцы отважно сражались с частями регулярной армии. К Суходольскому, как пугачевскому полковнику, крестьяне окрестных селений посылали гонцов с заверением о своей поддержке. Со своей стороны отряд пытался подчинить действия восставших определенной организации. Жестоко преследовались самовольные грабежи. Так. например, Суходольский приказал повесить троих крестьян Алатырского уезда за то, что они занимались грабежами.

Крестьянам не раз приходилось сражаться с вооруженными карателями, посланными против них. После удачных сражений они пополняли свои силы за счет солдат, перешедших на их сторону. Действия отряда Суходольского, активизируя крестьянское движение, развертывались в районе сел Пересекина, Ларионова, Покровского, Болдина, Ляпни Арзамасской провинции, Большого Талызина, Ульяновки, Альферева Алатырской провинции. В этих селениях крестьяне освобождались от крепостной зависимости. Вместе с отрядом они громили помещичьи усадьбы, расправлялись с дворянами. Военная коллегия повстанцев 2 августа 1774 года предписала Суходольскому соединиться с основными силами. Но 3 августа под д. Сучкино пугачевский атаман потерпел поражение от команды И.И. Михельсона, 50 повстанцев было перебито и взято в плен. Среди плененных оказался и Суходольский. На допросе он показывал, что, отстав от Пугачева, хотел идти на Дон, рассчитывая на поддержку донских казаков. Впоследствии по приказу Михельсона Суходольский был казнен. Лишь немногим из его отряда удалось пробиться к Пугачеву.

В Алатырской и отчасти в Арзамасской провинциях развернул свою деятельность крупный повстанческий отряд под предводительством яицкого казака Ивана Дмитриева. Вначале у него было всего 4 казака из армии Е. Пугачева. Но вскоре к нему примкнули до 100 человек из местных крестьян. Отряд был сравнительно хорошо вооружен, в его распоряжении находились 4 пушки. Когда Дмитриев с казаками из с. Алашеево Алатырского уезда, забрав пушки, уехал к Пугачеву, оставшиеся продолжали действовать, и возглавил этот отряд с. Четвертакова Алатырской провинции экономический крестьянин Вьясков.

В период пребывания Пугачева в г. Алатыре Вьясков действовал уже с отрядом в 200 человек в районе восставших селений Тургенево, Четвертаково и Балеево. Повстанцы смелее развернули борьбу на широкой территории. Пройдя через селения Тургаково, Низовку, Кученяево, Андреевку и Селищи, они в с. Алашееве соединились с отрядом Фалкова, имевшим также в своем составе немало крестьян, и пытались пробиться к Пугачеву. Известно, что в августе крестьяне во главе с Вьясковым, соединившись под г. Инсаром с другим повстанческим отрядом, насчитывавшим 100 человек (с 2 пушками), действовали в районе Инсара, Наровчата, Троицка и Темникова. Из Темникова Вьясков, видимо, с небольшим числом крестьян вернулся в Алатырский уезд, где продолжал борьбу. Остальная часть отряда из Темникова пошла к Брыловскому винокуренному заводу (с. Акчюево). Вьясков был схвачен в Арзамасском уезде в середине августа и вскоре казнен².

В районе г. Алатыря и соседних сел (Ичиксы, Стемас, Ардатово, Четвертаково и других), частично захватив села Саранского уезда, сражался отряд Ильи Никифорова. Начало этому отряду положили 4 казака из Большого войска Е. Пугачева. В июле 1774 года в Алатырском уезде к ним присоединилось много крестьян, среди которых был предводитель И. Никифоров. Отряд было решено поделить надвое. И. Никифоров возглавил один из них и начал самостоятельные действия. Другой отряд направился к Алатырю, в стан Пугачева. В селах Стемас, Княжуха, Ардатово крестьяне громили помещичьи дома, расправлялись с дворянами. В отряд вливались новые силы.

В истории этого, крестьянского по составу отряда интересен факт, подобный тому, который известен в деятельности отряда Суходольского. Во время вторичного пребывания повстанцев в с. Ичиксе пришли четверо крестьян с. Сутяжного, назвавшись казаками. На них поступила жалоба, что причиняют крестьянам «обиды». Виновные были наказаны плетьми, а один из них, С. Ушаков, поплатился жизнью.

В районе с. Тургенева отряд Никифорова подвергся преследованию военной командой, а вскоре, 1 августа, в с. Ратове предводитель был схвачен с двумя сподвижниками.

В июле большой отряд повстанцев (4 тысячи человек) действовал в районе сел Порецкого и Семеновского Алатырской провинции. С конного завода повстанцы взяли часть лошадей, остальных велели поделить между крестьянами, живущими в крайней нужде. В с. Семеновском в отряд включились 40 крестьян.

Имеются сведения о том, что отряд численностью в 40 человек был организован в ходе восстания в с. Одоевщине. Основную свою задачу отряд видел в том, чтобы «ловить и бить до смерти» помещиков, помочь крестьянам освободиться от их гнета.

Наказание крепостного (кнутом) плетью. Акварель Гейслера

В начале августа 1774 года в районе Курмыша действовала большая группа чувашских крестьян (700 человек). Посланная на подавление команда капитана Алексеева 6 августа четыре раза вступала в сражение с повстанцами, но встречала мужественное сопротивление. Капитану удалось лишь заставить их отойти в лес. Только с помощью присланных в подкрепление солдат Томского пехотного полка во главе с капитаном Дурновым при участии 12 (а по другим данным — 20) ядринских купцов под с. Ягунькиным чувашскому отряду было нанесено поражение. Он потерял убитыми 100 человек. В с. Моргоуши команда Дурнова сражалась с другим отрядом восставших крестьян численностью 2 тыс. человек.

Село Силино находилось в июле в руках группы повстанцев (10 человек) во главе с полковником Федором Афанасьевым. Этот крестьянский отряд действовал в районе сел Козьмина, Ардатова, Тургенева, д. Саврасовой Алатырской провинции. Конфискованное в ходе борьбы помещичье имущество отряд передал повстанческому штабу во время его пребывания в Алатыре.

В сентябре 1774 года крестьяне (15 человек) во главе с есаулом Иваном Федоровым прибыли в д. Ишуткину Алатырской провинции, где призывали жителей записываться в отряд. К ним присоединилось 8 человек. Отряд Ивана Федорова ездил по разным селам, оказывая содействие восставшим, но в с. Елшанке был окружен и весь захвачен.

4 сентября в Алатырской провинции близ с. Березняки был разбит секунд-майором Голубом отряд, причем довольно значительный, если только погибших в бою насчитывалось около 75 человек.

На территории Алатырской провинции повстанцы захватили села Андреевку, Киржеманы, Лобаски, Чукалы, Тазнеево, Ахматово, Пиченейку, Дубровку, Большие Монадыши, Мертовщино, Апраксино, Тургаково, Голодяевку и другие. Отдельные отряды, например Большой Березниковский, насчитывали в своем составе более 3 тысяч, а Большой Монадышский — более 2 тысяч человек, и среди них было много мордовских и чувашских крестьян. Они неоднократно вступали в сражения с правительственными войсками, следовавшими к Саранску.

В Алатырской провинции, в районе сел Кузеева, Кувакина, Котюкова, некоторое время боролись повстанцы под предводительством Фирса Иванова. Известно об отряде, в основном состоявшем из крестьян, захватившем д. Масловку. Здесь же действовал другой отряд крестьян, из которых 24 пришли из с. Козьмина. До 30 июля повстанческий отряд в 40 человек держал власть в с. Зимницы. До середины августа действовали объединившиеся крестьяне с. Болтинка. На территории Алатырской провинции какое-то время сражался отряд во главе с Ефремом Михайловым Медведевым, хотя в основном он вел борьбу в Саранском уезде³.

В Арзамасской провинции повстанческие силы Пугачева появились 20 июля 1774 года. 23 июля они заняли села Мересино, Кирманы, Лопатино. Видимо, немало повстанцев действовало в районе г. Арзамаса. О группах в 5—20 человек сообщал приезжавший из Арзамаса коломенский купец И.К. Вязметинин.

Отряд донского казака Александра Петровича Разуваева насчитывал 50 казаков и 20 крестьян. При поддержке местного населения он изгонял помещиков, закрепляя победу новой власти во многих селах Арзамасской провинции (Талызино, Покровское, Болдино и другие).

25 июля повстанческий отряд занял усадьбу помещицы А.Д. Нормацкой в с. Чуфарове. Сообщавший об этом служитель Гаврила Прокофьев определил его состав так: «...как видно, из дворовых людей и крестьян». В этот же день повстанцы (40 человек) захватили с. Новое Ларионово. Другой повстанческий отряд занял с. Воскресенское.

В отряде было немало арзамасских крестьян: из д. Ройки — 15, из с. Ветошкина — 10 человек. Михельсон писал о том, что крестьяне этих селений, «оставя свои дома, все разбежались».

Местные власти сообщали в вышестоящие учреждения, что в Арзамасской провинции действуют небольшие отряды, которые «по добровольному от несмысленного и не имеющего никакого понятия крестьянского произволения допущены были до разграбления господских домов и до варварского по их крестьянским жалобам смертного убивства».

Проезжая через Арзамас в середине августа, сенатор П.С. Рунич нашел «весь город в страхе и унынии». В селах, расположенных на дороге к Саранску, Рунич не встречал никого, «кроме престарелых людей мужеска и женска пола, а прочие все, кто только мог сесть на коня и идти добрыми шагами пешком, с косами, пиками и всякого рода дубинками, присоединились к пугачевской армии...». И действительно, трудно было найти район, который не контролировался бы повстанческими отрядами. О смелом продвижении пяти таких отрядов к г. Арзамасу стало известно в конце августа от крестьян помещика М.А. Салтыкова, побывавших у повстанцев.

Летом 1774 года крестьянами сел Семьяны, Майдан и деревни Березовки создается вооруженный отряд в 40 человек.

31 августа майору Степанову канцелярия сообщала, что около с. Ардатова появился отряд из 20 человек. Столько же восставших действовало в с. Новокрещеное. В с. Новое Ларионово повстанцы (40 человек) заняли помещичью усадьбу, уничтожили крепостные документы. В руках повстанческого отряда, насчитывавшего в своих рядах 60 человек, находилось с. Теплый Стан Арзамасского уезда. Крестьяне этого села вместе с повстанцами овладели помещичьим домом, господские вещи и скот раздали участникам восстания.

Довольно крупный повстанческий отряд действовал в начале сентября на р. Суре. Как сообщал майор Голуб в Арзамасскую канцелярию, в результате схватки с этим отрядом было убито 75 повстанцев, 56 человек взято в плен, немало скрылось.

Экономического с. Девичьи Горы крестьяне Артемий Афанасьев, Михаил Семенов, Алексей Никифоров, д. Ивковой — Михаил Аверьянов, Леонтий Васильев, Егор Кондратьев, Роман Исаев, Василий Иванов, Григорий Петров были объявлены в Арзамасской провинциальной канцелярии 19 октября как участники «пугачевской партии», причем известно, что она действовала в Арзамасской и Алатырской провинциях.

Крестьяне Нижегородской губернии боролись не только в рядах местных отрядов, но и плечом к плечу с повстанцами соседних губерний. Они были в «партии», которой предводительствовал муромский крестьянин, крепостной помещиков Салтыковых Петр Иванович Рощин^*. Действия этого отряда развернулись на р. Оке и по времени относятся к весне 1775 года⁴.

Характерным для Нижегородской губернии было возникновение и действия повстанческого отряда из крестьян с. Ляпни, принадлежавшего князю И.М. Кольцову-Масальскому. Выступление крестьян началось 24 июля, когда в село приехали казаки и объявили, что Пугачев обещает «быть им свободным, от всяких государственных податей уволенным». Повстанцы велели крестьянам готовить провиант и фураж для следовавшей за ними большой армии «императора Петра III». Это было толчком к выступлению ляпнинских крестьян. Всем селом крестьяне, не исключая местного священника, вышли встречать повстанцев хлебом и солью. В село прибыл один из отрядов Пугачева численностью приблизительно 30—50 человек. Вокруг него сгруппировались крестьяне.

Наиболее активно проявили себя в этом выступлении шесть ляпнинских крестьян: Семен Зверев, Илья Кулагин, Михаил Григорьев, Осип Михайлов, Федор Степанов, Федор Максимов-Тенилка. Они, поддержанные всеми односельчанами, просили повстанцев расправиться с ненавистными местными властями — приказчиком Иваном Хомяковым и земским Семеном Алексеевым «за то, что они им чинили многие обидства и притеснении». Показательно, что крестьяне не Сами расправились с местной властью, а просили об этом повстанцев, веря в то, что они являются представителями объявившегося императора Петра III.

Наказание розгами крепостной крестьянки. Из альбома Гейслера. Конец XVIII века

3 августа, когда повстанческий отряд уже ушел из села, высланная из Арзамасской провинциальной канцелярии военная команда капитана М.Н. Белехова начала расправу. Были арестованы наиболее активные крестьяне и затем «под битьем плетьми» допрошены в канцелярии. Однако Белехову удалось задержать не всех. Федор Степанов и Федор Максимов были арестованы лишь в конце сентября, первый под с. Маресевым, второй по возвращении в Ляпню. Видимо, до тех пор, пока повстанцы находились в Арзамасской провинции, они боролись в их рядах, но не рискнули уйти из своего уезда.

Выразительно дальнейшее поведение шестерых ляпнинских крестьян — «зачинщиков бунта». По приговору Нижегородской губернской канцелярии казни заслуживал первый «зачинщик». В случае же, если крестьяне не назовут его, то следовало повесить любого по жребию. В ожидании сурового наказания крестьяне проявили стойкость, не желая выдать своего товарища. Когда им вновь учинили допрос, принуждая выдать предводителя, они все указали на уже умершего в тюрьме Федора Максимова. Но канцелярия, видимо, имела сомнения, «не закрывали ли они между себя к тому повешению зачинщика и показывают уже на мертвого». Поэтому среди пятерых крестьян была проведена жеребьевка, и жребий пал на Илью Кулагина. 30 декабря 1774 года в с. Ляпне все было подготовлено к казни. Но в последнюю минуту, как было заранее предписано П.Н. Паниным, каждый получил по 25 ударов кнутом, и у всех было отрезано по уху. Сельским властям строго предписывалось «крепко» за ними смотреть и никуда их из села не отпускать.

Но борьба на этом не закончилась. Ее продолжил повстанческий отряд местных крестьян, возглавленный ляпнинским крестьянином Марком Петровым⁵.

Эти крестьяне открыто ушли с повстанческим отрядом. По официальным сведениям, их было 6 человек. В действительности, видимо, больше. Среди пугачевцев были и те 12 крестьян, которые, по сведениям канцелярии, 25 июля отлучились из села «на разбой». Впоследствии их наказали в Арзамасе публично кнутом «за бытие обще с злодейской шайкою при разбое домов городских». В числе 6 ушедших из села и «охотою» приставших к пугачевскому отряду был и будущий предводитель группы, 22 летний Марк Петров, крепостной князя И.М. Кольцова-Масальского. Впоследствии на допросе он так рассказывал о своем добровольном уходе с пугачевцами: узнав, что пугачевцы под командой полковника донского казака Александра Петровича Разуваева находятся в с. Ларионове, он и Егор Мартынов поехали туда и вступили в отряд, желая в его рядах вести борьбу с дворянами. Зарекомендовав себя преданным и активным последователем повстанцев, Марк Петров был произведен Разуваевым в атаманы и направлен уже с самостоятельным отрядом на помощь местным крестьянам. Основной силой его отряда были односельчане: Егор и Михаил Мартыновы, Симон Леонтьев Евсеченок, Андрей Егоров, Петр Леонтьев, Семен Попов, Антон Кулагин. Постоянно с М. Петровым находилось до 15 мордовских крестьян. Временами численность отряда возрастала за счет крестьян ближайших сел и деревень, превышая 30 человек. Как показывали впоследствии на допросах очевидцы, тут были крестьяне сел Панова, Покровского, Зверева, Дарьина, Какина, Девичьих Гор, деревень Вычурок, Ивковой, Сумароковой. Существование и деятельность отряда возможны были только благодаря той большой поддержке, которой он пользовался у местных крестьян. Об этом свидетельствует тот факт, что по делу Марка Петрова, следствие по которому тянулось до конца 1774 года, было привлечено более 100 крестьян разных сел.

Расставшись с полковником Разуваевым, Марк Петров направился в с. Зверево (вотчину В.А. Киселева). Это село уже волновалось до прибытия его отряда. Крестьяне требовали у приказчика вернуть собранные с них 80 руб. и, получив отказ, взяли своего господина под стражу. На сходе они решили встретить пугачевцев «с честью», что и сделали в отношении Марка Петрова и его сподвижников. Вместе с крестьянами этого села отряд Марка Петрова вначале сжег дома приказчика и помещика. Старосту Якова Мулева М. Петров произвел в атаманы и передал ему ключи от барских кладовых. «За преклонность» к повстанцам, о чем открыто заявил Яков Мулев на допросе, он вместе с 10 крестьянами своего села был наказан под виселицей плетьми.

28 июля Марк Петров с крестьянами Ляпни и Зверева овладели домом поручика Ивана Ульянина в с. Ушакове и в этот же день вошли в с. Карауловку. Здесь крестьяне, начав выступление, ждали помощи. Они арестовали приказчика Артамона Мешкова, пытались задержать помещика Н.С. Шильникова, чтобы передать его повстанцам. Завладели помещичьим хлебом и поделили его между сельчанами. Для провинциальных властей было очевидно, что все карауловские крестьяне ко всем «тем злодейским предприятиям были преклонны». Наиболее активно в с. Карауловке выступали староста Ефим Миронов, крестьяне Парфен Артамонов, Антон Тихонов, Иван Федоров, Агафон Самойлов, Дмитрий Савельев и другие.

Через с. Мансуровку Марк Петров со своими людьми отправился снова в Ляпню, призывая крестьян присоединиться к ним. Призыв нашел отклик. Местом сбора была назначена д. Сунгулова, принадлежавшая помещику И.И. Зиновьеву. Приехав на место сбора, рассказывал впоследствии крестьянин Матвей Савельев, он увидел, что около барского двора собралось более 50 человек. 30 июля «пугачевская партия», как довольно часто называли отряд Марка Петрова, вышла за пределы Арзамасского уезда, направившись в с. Стексово соседнего Алатырского уезда. Здесь повстанцы завладели домом коллежского асессора И.И. Трескина (помещик определял причиненный ему ущерб в 731 руб.). В своем челобитье Трескин в составе «партии» М. Петрова называет крестьян с. Девичьи Горы, деревень Ивковой, Сумароковой. После Стексова М. Петров прошел еще немало сел и деревень Алатырского уезда. В первых числах августа его отряд помогал восставшим крестьянам д. Дарьино. После его ухода крестьяне еще удерживали власть в своих руках. 8 августа владелица села П.Я. Ахматова доносила, что захваченные у нее вещи восставшие поделили между собой и «чинят во всем ослушание».

Таким образом, действия отряда Марка Петрова развернулись на большой территории Арзамасского и Алатырского уездов. Восставшие пользовались всеобщей поддержкой со стороны крестьян. 13 жителей с. Новоселки (Василий Алексеев, Гаврила Ерофеев, Карп Петров, Лукьян Осипов, Василий Егоров и другие) на допросе прямо признались «в преклонности к злодейской шайке, хотя они так, как и прочих жительств крестьяне, были». В ряде случаев на стороне восставших выступали представители сельской власти.

Отнятое у помещиков имущество отвозилось полковнику Разуваеву, но часть денег и вещей делилась внутри отряда. Так, после разгрома помещичьего дома в с. Карауловке, по свидетельству Матвея Савельева, Петров дал каждому повстанцу по 9 руб. деньгами. Крестьяне Ляпни Андрей и Дмитрий Егоровы показали на допросе, что вещи задержанного помещика Н.В. Ребровского в отряде разделили между собой, причем каждому из них досталось по 2 холста.

В августе началось усиленное преследование отряда со стороны военных команд. Майор Трофим Степанов (у него в команде было 33 человека), подпоручик Губин, капитан Белехов с командами и пушкой вылавливали всех причастных к действиям Марка Петрова. Видимо, в это время силы отряда разделились, часть его ушла с основной армией Е. Пугачева вниз по Волге. Интересно, что наиболее близкий сподвижник Марка Петрова, Егор Мартынов, дошел с пугачевцами до Царицына, где и был схвачен в октябре 1774 года. Его доставили в Арзамасскую канцелярию в начале февраля 1775 года, наказали кнутом и отправили в Ляпню.

23 августа Марк Петров и Антон Кулагин пришли в Ляпню, в дом крестьянина Федора Тюрина, где по доносу хозяина были схвачены. В канцелярии Марка Петрова допрашивали «пристрастно», «под битьем плетьми». Вероятно, жестокое обращение с Петровым в канцелярии и пытки на допросах были причиной его смерти 28 августа 1774 года⁶.

Надо полагать, что возникновение и деятельность других местных повстанческих отрядов, весьма подвижных, выступавших заодно с местным крестьянством в борьбе против крепостнического гнета, во многом напоминает рассмотренный нами случай с Марком Петровым.

Все это говорит о том, что нижегородское крестьянство было активным участником борьбы повстанческих отрядов. И эта активность рождалась в ходе повсеместных восстаний в нижегородских селах и деревнях.

Н.Ф. Дубровин считал, что до вступления в г. Алатырь Е. Пугачев был не в состоянии рассылать своих людей в различные районы. У него-де еще было недостаточно сил. Приведенный материал показывает, что повстанческие отряды в Нижегородской губернии появились одновременно с Большим войском Пугачева, иногда же возникали раньше. Нельзя согласиться и с другим мнением Дубровина. Некоторое распыление сил на небольшие группы он объясняет продовольственными затруднениями пугачевцев: после трехдневного пребывания Большого войска в г. Алатыре, когда силы его значительно пополнились, «движение по одному пути представляло уже неудобства относительно собственного прокормления. Естественным последствием этого было уклонение в стороны небольших партий»⁷. Однако дело было не только в этом. Так проявлялась и определенная тактика повстанцев, которые активизировали на местах борьбу, вовлекали в нее огромные массы населения и тем самым шире разжигали пламя крестьянской войны⁸. Кроме того, борьба против небольших, но многочисленных повстанческих отрядов отвлекала правительственные войска, не давая сосредоточиться на разгроме главных сил.

Если нельзя согласиться с тем, что только с Алатыря началось создание повстанческих отрядов, то несомненно, что с этого времени оно особенно широко развернулось. В г. Алатырь, где Пугачев пробыл три дня, со всех сторон стекались обездоленные крестьяне: русские, чуваши, марийцы, татары и мордва. Войско Пугачева значительно возросло, а это послужило поводом для создания большого количества отдельных отрядов во главе с полковниками. Одновременно уже в Алатырь прибывали небольшие местные отряды, действовавшие в окрестностях города. Из множества мелких групп Пугачев создавал здесь более крупные отряды, развернувшие впоследствии свои действия в Алатырском, Арзамасском, Инсарском, Краснослободском, Темниковском и других уездах Средней Волги.

Действия повстанческих отрядов были одной из распространенных форм борьбы. Нижегородские крестьяне довольно широко использовали ее, сумев в ряде случаев подняться выше интересов, сосредоточенных в границах своих сел. Изгоняя дворян, повстанцы освободили около ста нижегородских сел. В отрядах были крестьяне различных ведомств, русские сражались в одних рядах с чувашскими, мордовскими, марийскими, татарскими крестьянами. Таким образом, в борьбе с крепостничеством в один ряд становилось все угнетенное население.

Повстанческая борьба в Нижегородской губернии отчетливо проявила и свои слабые стороны — стихийность, неорганизованность, отсутствие единства и руководящего начала. Отряды создавались крестьянами и действовали на свой риск и страх. Связь с повстанческим штабом Пугачева была лишь в отдельных случаях. При этом действия отрядов осложнялись боевой слабостью, объяснявшейся недостатком оружия и воинской выучки.

Однако, несмотря на всю слабость, повстанческие отряды были страшны правительству, ибо им сочувствовало все крепостное население, оставшееся в тылу правительственных войск.

Примечания

*. В отряд Рощина бежал 15 апреля работавший на Выксунском железном заводе (Арзамасский уезд) Баташевых крестьянин С.А. Никитин; он находился в отряде около полутора месяцев. Вслед за ним в отряд вступил его отец А. Никитин.

1. ЦГВИА, ф. Секретной экспедиции, оп. 47, кн. 1233, л. 385.

2. Пугачевщина. Т. 3, с. 52; ЦГАДА, ф. Паниных-Блудовых, д. 174, л. 153—153 об.; ф. АПК, оп. 5, д. 983, 1774 г., лл. 95 об. — 96; д. 120, л. 12 об.; Котков К.А. Указ. соч., с. 97—98.

3. ЦГАДА, Госархив, VI разряд, кн. 467, ч. 11, лл. 262—305; ч. 13, лл. 48—50; кн. 507, ч. 5, лл. 428—429; ф. Паниных-Блудовых, д. 174, лл. 57, 98—99; д. 185, лл. 233—241; ф. АПК, оп. 5, 1774 г.

4. ЦГАДА, ф. АПК, оп. 5, д. 120, 1774 г., лл. 9—15; д. 184, лл. 51, 116; д. 101, л, 1; д. 1091, лл. 3—7; д. 210, л. 28; д. 95, л. 1; д. 214, л. 100; д. 208, л. 1; д. 129, л. 7; Госархив, VI разряд, кн. 504, л. 87; д. 81, лл. 1—6; д. 82, лл. 1—2; д. 187, лл. 9, 28.

5. История борьбы этого отряда не освещалась в нашей литературе. Имеется лишь упоминание об отряде в написанном В.Н. Степановым кратком обзоре документов фонда Арзамасской провинциальной канцелярии, связанных с Крестьянской войной 1773—1775 гг. Степанов В.Н. Указ. соч., с. 372.

6. ЦГАДА, ф. АПК, оп. 5, д. 206, 210, 213, 214, 220, 223, 1091, 1774 г.

7. Дубровин Н.Ф. Указ. соч. Т. 3, с. 170.

8. На подъем борьбы по приходе повстанческих отрядов указывали: Соколов С.И. Пугачевщина в Тамбовском крае по материалам губархива. — «Известия Тамбов. о-ва изучения природы и культуры местного края», № 3. Тамбов, 1928, с. 43; Ямсков Г.П. Указ. соч., с. 43—44; Петров С. Пугачев в Пензенском крае. Пенза, 1956, с. 101.