В апреле 1765 г. в селе Охлупьевском, приписанном к Кыштымскому заводу Демидова, появился человек, назвавшийся «сенатским фурьером Михаилом Резцовым». Времена были неспокойные. С 1760 г. крестьяне и работные люди Каслинского и Кыштымских заводов Демидовых, доведенные до крайней нужды и отчаяния, отказались исполнять свои повинности. Центром волнений стали Масленский острог и Барневская слобода, что неподалеку от Шадринска. Только применение против взбунтовавшегося народа воинских отрядов привело к «временному замирению», почти 300 человек «ушли в бега»: поймать их не удалось. А в 1762 г. вспыхнула так называемая «дубинщина» — восстание приписных крестьян Долматовского монастыря, расположенного поблизости. Во главе «дубинщины» стоял бывший служка этого монастыря Кузьма Мерзляков. Несмотря на жалобы и вооруженное сопротивление крестьян, в 1764 г. правительству удалось подавить движение. Расправа была жестокой, более полугора сотен участников было повешено на стенах Долматовского монастыря. Мерзлякову удалось скрыться от рук карателей и незаметно пробраться в Троицкую крепость, стоявшую на реке Исеть неподалеку от Долматова. Между тем крестьяне Масленского острога и Барневской слободы с августа 1764 г. вновь стали волноваться, собираясь на сходы для составления петиции правительству.
Прибытие сенатского «фурьера М. Резцова» пришлось на период нового подъема движения приписных крестьян и горнорабочих. Приняв их сторону, «фурьер» распорядился наказать тех, кто поддерживал Демидова и доносил на недовольных. Он принял от них челобитные и обещал переправить их в Петербург. А вскоре шадринские власти к своему изумлению получили «ордер» с требованием не вмешиваться в дела охлупьевских и соседних крестьян «от находящегося в Масленском остроге из Санкт-Петербурга в силу ея императорского величества указу для некоторого секретного дела фурьера Резцова» [67, т. 1, с. 476]. Вскоре, 13 мая, он направил новый «ордер», а сам с женой, сыном и четырьмя крестьянами выехал в Петербург, где, по доносу, был пойман и арестован. К тому времени власти выяснили, что под именем сенатского курьера Резцова фигурировал казак Чебаркульской крепости Исетской провинции Федор Каменщиков, который уже неоднократно выступал прежде в защиту угнетенных, был бит за то кнутом и посажен в Троицкую крепость. Здесь он встречался и с предводителем «дубинщины» Мерзляковым. При разбирательстве дела было установлено, что Каменщиков собирал крестьян и «возмущал» их, причем действовал не один, а «с ним жена ево и крестьяне Егор Прокофьев, Кирила Ширяев да Семен Телминов и морского флота отставной капитан Аристов, дворовый человек Федор Андреев» [16, № 405, л. 21].
Однако властей смущал не столько сам факт подобной деятельности Каменщикова, сколько уверения его, будто бы император Петр III жив и вместе с оренбургским губернатором Д.В. Волковым неоднократно приезжал в Троицкую крепость «для разведывания о народных обидах в ночные времена, на которых де он, Каменщиков, и надежду имеет» [108, с. 111]. При этом Каменщиков показывал печатный указ о присяге Петру III, якобы лично переданный ему. Несмотря на троекратные пытки, примененные к нему в сентябре 1766 г., Каменщиков от своей версии не отказался, за что был бит кнутом, клеймен и, по вырезании ноздрей, сослан на вечные каторжные работы в Нерчинск. Почему же распространение Каменщиковым слухов, что Петр III жив, так обеспокоило и напугало власти?
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |