Глава VIII. Незваный гость

Незваный гость хуже татарина. Пословица. В рукописи зачеркнут первоначальный эпиграф к этой главе: «И пришли к нам злодеи в обедни — и у сборной избы выкатили три бочки вина и пили — а нам ничего не дали (показания старосты Ивана Парамонова в марте 1774 года)».

После обеда батюшка наш отправился в баню, а тетерь отдыхает. Ну, ваше благородие, по всему видно, что персона знатная: за обедом скушать изволил двух жареных поросят, а парится так жарко, что и Тарас Курочкин не вытерпел, отдал веник Фомке Бикбаеву, да насилу холодной водой откачался. Нечего сказать: все приемы такие важные... А в бане, слышно, показывал царские свои знаки на грудях: на одной двуглавый орел, величиною с пятак, а на другой персона его. Пушкин демонстрирует народное, казачье, фольклорное представление о царе: государь должен быть намного сильнее и выносливее всех, должен бесспорно обнаруживать свое чисто физическое превосходство над окружающими и на поле боя, и в повседневной жизни. Мотив «царских знаков» неотделим от легендарного представления о судьбе законного государя или престолонаследника, насильственно, обманным путем лишенного власти и долгое время скрывавшегося в неизвестности; согласно легендарной традиции, именно по «царским знакам» происходило окончательное узнавание царя. «В августе 1773 года на умете у казака, прозванного Ереминой Курицей, Е.И. Пугачев в доказательство своего царственного происхождения уже показывал «царские знаки», совершенно такие же, как у многих самозванцев XVII—XVIII вв.» (Чистов, с. 148). Позднее, во время следствия, Пугачев так пересказывал этот эпизод: «И побыв у Ереминой Курицы два дни, оной позвал ево, Емельку, в баню, и он ему сказал: «У меня рубашки нет». И Еремина Курица сказал: «Я-де свою рубашку дам». И потом вошли двое в баню. А как взошли в баню, и он, Емелька, разделся, то увидел Еремина Курица на груди под титьками после бывших у него, Емельки, от болезни ран знаки и спросил ево, Емельку: «Што у тебя это такое, Пугачев, на груди-та?» И он, Емелька, догадался, что, конечно, ему Пьянов о том, что он... Пугачев, бывши на Яике называл себя Петром Третьим, сказал, что он, Емелька, сказал Ереминой Курице: «А это знаки государские». И Еремина Курица, услыша оное, сказал: «Хорошо, коли так!» («Восстание Емельяна Пугачева. Сборник документов». Л., 1935, с. 123).

Двуглавый орел — с конца XV века принадлежность герба российской империи. Со времен царя Алексея Михайловича (1645—1676) крылья у орла изображались поднятыми вверх, в лапах появился скипетр (жезл) и держава (золотой шар с короной или крестом).

Необыкновенная картина мне представилась и т. д. Ср. с текстом «Истории Пугачева», в которой Пушкин писал: «Пугачев не был самовластен. Яицкие казаки, зачинщики бунта, управляли действиями прошлеца, не имевшего другого достоинства, кроме некоторых военных познаний и дерзости необыкновенной. Он ничего не предпринимал без их согласия; они же часто действовали без его ведома, а иногда и вопреки его воле. Они оказывали ему наружное почтение, при народе ходили за ним без шапок и били ему челом: но наедине обходились с ним как с товарищем, и вместе пьянствовали, сидя при нем в шапках и в одних рубахах, и распевая бурлацкие песни» (Пушкин, т. 9, с. 27).

Он часто обращался к человеку лет пятидесяти, называя его то графом, то Тимофеичем. Вероятно, имеется в виду один из ближайших сподвижников Пугачева Иван Никифорович Зарубин, по прозвищу «Чика», он же «граф Чернышев». Как сообщает Пушкин в «Истории Пугачева», «в числе главных мятежников отличался Зарубин (он же Чика), с самого начала бунта сподвижник и пестун Пугачева. Он именовался фельдмаршалом, и был первым по самозванце» (Пушкин, т. 9, с. 28).

Племянник Ивана Ульянова, одного из предводителей восстания на Яике в 1772 году, Зарубин принимал деятельное участие в этом антиправительственном выступлении казаков. В августе 1773 года Зарубин познакомился с Пугачевым и сразу же стал его соратником. Под влиянием Зарубина и других казаков из окружения Пугачева появилась первая «царская» грамота; указом от 17 сентября 1773 года к яицкому войску Пугачев жаловал казаков «рякою с веръшынъ и до усья, и землею, и травами, и денижънымъ жалованьямъ, и свинцомъ, и порахамъ, и хлебныим правиянътамъ» (Пугачевщина, т. 1. Л., ГИЗ, 1926, с. 25). Зарубин, как и другие предводители казаков, знал о самозванстве Пугачева; однако это обстоятельство их не смущало; с именем мнимого Петра III они связывали свои надежды на возврат казацких вольностей.

Пушкин ошибочно отнес отчество другого предводителя казаков Хлопуши — Тимофеич — к Зарубину.

Чумаков! — Федор Чумаков, яицкий казак, начальник артиллерии в войсках Пугачева.

Сосед мой затянул тонким голосом заунывную бурлацкую песню, и все подхватили хором:

Не шуми, мати зеленая дубровушка...

«Г.П. Блок в устном сообщении справедливо отметил то, что Пушкин устами Гринева называет песню «Не шуми ты, мати зеленая дубровушка» не разбойничьей, а «бурлацкой», т. е. сложенной в широких кругах трудового крестьянства, занятого на отхожих заработках, — соответственно значению слова «бурлак» в XVIII веке и определению этой песни во многих песенниках. Тем еамым подчеркивается связь с крестьянской массой, а не только с казачеством самого Пугачева — не разбойника, а вождя угнетенного народа» (Измайлов, с. 281). Это популярная народная песня (см. «Новое и полное собрание российских песен» (ч. 1. М., 1780, с. 147). Первые две строки этой песни включены Пушкиным и в повесть «Дубровский» (гл. XIX). Весьма вероятно, что Пушкин слышал эту песню в хоровом исполнении.

Все потрясло меня каким-то пиитическим ужасом. Эта словесная формулировка, включающая архаический эпитет «пиитический», передает сильнейшее волнение, испытанное молодым Гриневым, который в этот момент как бы интуитивно постигает и масштаб личности Пугачева, и грандиозность, смелость и дерзость всего народного движения, обреченного на трагический конец.

Обещаешься ли служить мне с усердием? В рукописи это место имело другую редакцию: «Ступай ко мне в службу, и я пожалую тебя в князья Потемкины. Обещаешься ли служить с усердием мне, своему государю?» (Пушкин, т. 8, с. 882). Слова Пугачева были изменены Пушкиным после письма к нему П.А. Вяземского в первых числах ноября 1836 года: «Кто-то заметил, кажется Долгорукий, что Потемкин не был в пугачевщину еще первым лицом, и следовательно нельзя было Пугачеву сказать: сделаю тебя фельдмаршалом, сделаю Потемкиным» (Пушкин, т. 16, с. 183).

Наконец (и еще ныне с самодовольствием поминаю эту минуту) чувство долга восторжествовало во мне над слабостию человеческою. Здесь: самодовольство — не в обычном смысле этого слова, то есть неотличительное свойство человека тупого и ограниченного, а синоним слова «самоудовлетворение».

Государь Петр Федорович, то есть Петр III. Петр III (1728—1762) — внук Петра I, сын цесаревны Анны Петровны и герцога Карла-Фридриха Гольштин-Готторпского, родственника шведского короля Карла XII. В 1741 году по смерти бездетной королевы Ульрики Элеоноры (сестры Карла XII) шведский сенат избрал Карла Петра Ульриха (так звали будущего Петра III в лютеранском вероисповедании) преемником ее мужа Фридриха I, и его стали обучать шведскому языку как будущего короля Швеции. Однако вскоре бездетная русская императрица Елизавета Петровна, которая приходилась ему теткой, вызвала его в Россию и по принятии им православия объявила своим наследником. В 1745 году он женился на Ангальт-Цербстской принцессе Софии Фредерике Августе, в православии принявшей имя Екатерины Алексеевны (будущая Екатерина II). Петр III вступил на престол в конце 1761 года. Он возбудил сильное недовольство своим преклонением перед прусским императором Фридрихом II и явным предпочтением иностранных порядков. Даже популярные реформы (указ о вольности дворянства, уничтожение Тайной канцелярии и некоторые другие) не смогли обеспечить ему достаточной поддержки. Особенное недовольство вызывало введение прусских порядков в гвардии и курс внешней политики. Петр III прекратил войну с Пруссией, отказался по собственной воле от всех завоеваний в Восточной Пруссии; в то же время он, заключив союз с Пруссией, начал войну с Данией за Шлезвиг для поддержания своих фамильных гольштинских интересов. Однако дворцовый переворот, решительно проведенный сторонниками Екатерины Алексеевны, прекратил начавшуюся войну.

Использование имени наследника престола или царя, убитого во время политических интриг, имело уже традицию в русской истории (достаточно вспомнить Дмитрия Самозванца). Имя Петра III могло пользоваться популярностью среди казачества в память о том, что во время его царствования были прекращены преследования раскольников, среди которых были и казаки.

Разве в старину Гришка Отрепьев не царствовал? По общепринятой версии, самозванцем, выдававшим себя за царевича Димитрия Ивановича, был беглый дьякон Чудова монастыря Григорий Отрепьев, сын галичского феодала Богдана Отрепьева. Лжедмитрий I появился в Польше в самом начале XVII века. Он тайно принял католическую веру, обещал полякам вступление России в антитурецкий союз и введение в ней католичества. Осенью 1604 года иноземные войска под водительством Лжедмитрия I перешли русскую границу. Самозванец получил поддержку на юге страны. После смерти Бориса Годунова его армия под Кромами перешла на сторону Лжедмитрия I, а затем после восстания горожан в Москве самозванец занял столицу и провозгласил себя государем. Вступив на престол, Лжедмитрий I отказался сделать обещанные территориальные уступки Польше и оттягивал введение католичества, что привело к ухудшению его отношений с Сигизмундом III. Рост налогового бремени вызвал обострение внутреннего положения, привел к усилению вооруженной борьбы крестьян. 17 мая 1606 года во время восстания москвичей против поляков, прибывших на свадебные торжества Лжедмитрия I и Марины Мнишек, самозванец был убит заговорщиками, которых возглавлял Василий Шуйский. Пушкин отразил эту историческую эпоху в трагедии «Борис Годунов».

Я природный дворянин — дворянин по рождению, по «породе», то есть по меньшей мере сын потомственного дворянина. Дворянство — низшая прослойка феодального военно-служилого сословия, составлявшая двор князя или крупного боярина, возникла в XII—XIII веках и сыграла заметную роль в переходе от феодальной раздробленности к централизованному государству. С середины XVI века дворянство приобретает политические права, а с XVII века такие значительные привилегии, что становится необходимым точно установить его состав: дворяне вносятся в специальные разрядные списки, а их родословные записываются в Государственный родословец и Бархатную книгу. Свою окончательную, четко регламентированную структуру дворянство получило в 1722 году, когда Петр I утвердил Табель о рангах. Согласно этого установления, в котором был использован опыт ряда стран Западной Европы, все чины разделялись на 14 классов. Табель о рангах установила строгое соответствие определенных чинов тому или иному классу. Воинские чины разбивались на сухопутные, гвардейские, артиллерийские и морские, причем в гвардии каждый чин был на два класса выше, чем соответствующий чин в армии. Кроме того, на те же 14 классов были разбиты статские чины. Чинам первых двух классов присваивался титул «высокопревосходительство», чинам III и IV классов — «превосходительство», V класса — «высокородие», VI—VIII классов — «высокоблагородие», IX—XIV классов — «благородие». Табель о рангах открыла доступ в дворянское сословие выходцам из других слоев общества — низший чин давал права личного дворянства, а начиная с VIII чина в статской службе или первого (самого низшего) обер-офицерского чина в военной — права потомственного дворянства. Чиновная иерархия, установленная Табелью о рангах, способствовала укреплению государственной власти. Подробнее об этом см.: Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII в. М., «Наука», 1974: Шепелев Л.Е. Отмененные революцией (чины и звания в Российской империи). Л., «Наука», 1976.